Лариса штейнман гений инструкция по применению читать онлайн бесплатно

20 Ноя 15

Цистит у мужчин встречается очень редко, так как анатомические особенности половой сферы мужчин препятствуют распространению инфекции на мочевой пузырь. Чаще всего циститы у мужчин бывают вторичными, как осложнение простатита или аденомы простаты, когда возникает нарушение оттока мочи и распространение микробов на слизистую пузыря.
Больше информации можно прочитать в этой статье: http://www.academ-clinic.ru/cistit-osnovnye-otlichiya..

0  +0    —0

Когда мы расставались, Абдулов с сарказмом спросил: «Ну что, будешь теперь всем про меня рассказывать? Это же смешно! Ты хоть понимаешь, что всего лишь пиявка на теле акулы?» Я оскорбилась: «Саша, моя любовь к тебе должна стать всенародной!» Он долго смеялся… С тех пор как мы не живем вместе, прошло три года. За это время страсти улеглись, и я могу говорить обо всем спокойно. Почему я решилась рассказать? Не знаю… Но мучиться воспоминаниями, грызть по ночам подушку — еще хуже, чем молчать. Я хочу распрощаться со своим прошлым, чтобы начать новую жизнь… Пусть моя история будет уроком для тех девочек, которые мечтают о романе со своим кумиром.

Вы не представляете, каково это — быть донором для звезд-вампиров! До встречи с Александром Абдуловым я была солнечным, радостным и ярким ребенком. И когда из меня все до последней капли было выжато, мы расстались. Вампирам постоянно нужна свежая порция юной крови! Они все отдают зрителям, и им необходимо заряжаться энергией, чтобы снова и снова сжигать себя на сцене…

У меня вообще сложилось ощущение, что Абдулов живет только на сцене, а в обычной жизни просто играет. Около двухсот ролей перемешались в его голове, и в течение дня какой-нибудь герой из него нет-нет да и вылезет: то романтичный Медведь из «Обыкновенного чуда», то вор в законе Лавр из «Next», то безумный игрок Достоевского…

— Получается, что вы одновременно жили с разными мужчинами!

— Я вам больше скажу. Александр Гаврилович — совершенно мистический персонаж! Такого человека просто не существует. Он оживает, как только на него падает свет софитов. Камера выключается — он перестает жить. Тело продолжает есть, пить, говорить… но его с вами нет. Он интраверт, может сутками смотреть телевизор или просто молчать. В такие моменты его лучше не трогать. Параллельно в его голове ворочаются какие-то мысли, одновременно работают три телефонные линии, вечером спектакль, съемки сразу в двух-трех фильмах, репетиции, переговоры, гастроли, переезды, перелеты… В этом безумии и проходит жизнь Абдулова!

Однажды Лена Проклова, его давняя подруга, меня спросила: «Лариса, скажите, а что за человек Саша? Мы давно очень тесно общаемся, а я в нем по-прежнему ничего не понимаю…» Я ответила: «У меня такое же чувство…»

— А есть ли человек, который может сказать: «Я знаю Абдулова»?

— Пожалуй, только Вова Черепанов, звукооператор «Ленкома» и близкий друг Саши, может сказать о нем что-то правдоподобное. Верный Санчо Панса с Абдуловым уже почти тридцать лет. Они живут в полутора минутах ходьбы друг от друга. Каждый день перезваниваются: «Ну как ты, жив?» — «Жив, слава богу». — «Ну пока». Вечером, возвращаясь домой, Саша обязательно заезжает к Черепанову. Это ритуал! Они варят его любимые сосиски, пельмени из пачки или готовят макароны по-флотски. Существует легенда о женитьбе Черепанова. Утром после свадьбы у него раздался телефонный звонок. «Что делаешь?» — спрашивает Саша. «Да ничего…» — отвечает тот, лежа с женой на брачном ложе. — «Ну тогда давай ко мне». Черепанов вскакивает и начинает одеваться. «Вова, ты куда? А как же я ? » — поразилась его жена. «Как куда? К Абдулову», — невозмутимо ответил он. Каждый вечер раздавался звонок Абдулова, и Черепанов мчался к нему. Через месяц, говорят, они развелись…

— Как вы , человек далекий от мира кино и театра, познакомились с Абдуловым?

— Я только что вернулась из Парижа, сбежав из-под венца. Мой жених Филипп Артман, замминистра здравоохранения Франции, буквально носил меня на руках. Но я, увы, его не любила и накануне свадьбы просто сбежала в Москву. Здесь решила заняться журналистикой — благо кое-какой опыт работы с глянцевыми журналами у меня был. 2000 год. Москва. Один популярный журнал дает мне первое задание — взять интервью у Александра Абдулова, только что снявшего фильм «Бременские музыканты и К»». Набираю номер его кабинета в «Ленкоме». Ему , как ни странно, тут же передают трубку. «Здравствуйте, Александр Гаврилович. Я журналист, хочу взять у вас интервью. Можно неделю побыть рядом с вами, чтобы лучше узнать вас?» — «Хорошо. Приезжайте прямо сейчас».

Захожу в буфет театра «Ленком». За накрытыми столами человек тридцать. Все орут, кричат, чокаются. Абдулов поднимает на меня взгляд: воспаленная кожа, недельная щетина, а глаза ребенка — яркие, молодые, как два ярких фонарика светятся! «Это я вам звонила насчет интервью…» — говорю тихо. «О! — радостно воскликнул он на весь буфет. — Вот и папарацци!» Как только я опустилась на стул рядом с ним, меня в ту же секунду словно паралич разбил. Пытаюсь что-то сказать, а слова в горле застревают. Хочу встать — ноги не слушаются. Застыла, как крыса под дудочкой Крысолова!

— Наверное, Абдулов хотел произвести на вас впечатление. На его пути попадалось много хорошеньких журналисток, но чтобы из Парижа, да с такими ногами, думаю, вряд ли!..

— Он острил, говорил тосты, рассказывал истории. Само очарование! В какой-то момент хитро спросил: «Лариса, хотите, я сейчас встану — и все замолчат?» Тут же встает, обводит суровым взглядом битком набитый галдящий буфет. И действительно, воцаряется мертвая тишина. Довольный произведенным эффектом, он выдерживает паузу и поднимает рюмку: «Ваше здоровье!»

— И как же закончился вечер знакомства?

— Очень смешно! К нему так сильно приклеился ярлык героя-любовника, что он, по-моему, не мог от него избавиться и в жизни. Провожая, вдруг прижал меня к пыльной портьере и хорошо поставленным голосом, словно читал роль, произнес: «Поцелуйте меня, Лариса!»Да еще эдак театрально глазами зыркнул. Я засмеялась: «С какой стати, Александр Гаврилович? Пока интервью не сделаем, никаких поцелуев!»

На следующий день в кабинете Абдулова собрались журналисты нескольких изданий. Я заметила, что с вечера он так и не переоделся: тот же мятый костюм и черная водолазка с севшими от стирки рукавами, грубо заштопанная светлыми нитками. Вдобавок в волосах торчал пух от подушки. Вдруг в кабинет входит его подруга Галя. Стильная, молодая, элегантно одетая. Абдулов взглянул на ее нахмуренное лицо и тут же выставил нас из кабинета. Видимо, понял, что сейчас разразится буря. Было совершенно очевидно, что она с ним не церемонится.

— А вы знали хоть что-нибудь о Галине, своей предшественнице?

— Галя Лобанова моя ровесница. По официальной версии она балерина, хотя к балету не имеет никакого отношения. С Сашей они прожили вместе семь лет. А познакомились на корабле в круизе. С Ириной Алферовой Саша к тому времени расстался, и ему пришлось долго отбивать Галю у ее бывшего возлюбленного. В итоге Абдулов добился своего, и Галя приехала к нему в Москву из Ростова. Саша очень гордился очередным трофеем: Галя была красива, умела принимать гостей, с такой не стыдно выйти в свет.

В их союзе роли были распределены следующим образом: она — прекрасная принцесса, а он — ее подданный. Родственники Абдулова называли Галю не иначе как Графиня — она весьма пренебрежительно к ним относилась, даже в дом не пускала. И с матерью Саши у нее тоже были натянутые отношения. Хотя Саша называл Галю женой, официально на ней так и не женился. Дело в том, что в жизни Абдулова роль Жены навсегда занята Алферовой, второй супруги никогда не будет! Саша очень серьезно относится к таким вещам. Сразу же расставляет все точки над «i»: «Не имею права жениться! Я человек венчанный».

— Простите, а не из-за вас ли они поссорились?

— Нет-нет! Мы встретились, когда их отношения с Галиной уже агонизировали. Говорили, что Абдулов придумал проект «Бременские музыканты и К»», чтобы уехать на год в экспедицию и не быть дома. Все свои переживания он перенес в этот фильм: она — Принцесса, а он — уже не красавец Трубадур, а постаревший Сказочник. Печальная сказка…

Как мы и договорились, всю неделю я тенью следовала за своим героем. Абдулов водил меня по друзьям, заезжали мы и в его новую квартиру. Как-то вечером Саша подвозил меня домой и сказал свою дежурную фразу: «Поцелуете меня? Нет? Ну тогда схожу куплю сигареты». Вдруг у ларька к нему подскакивает подросток и начинает задираться: «Слышь, ты, машину убери! Она нам мешает». Абдулов мгновенно завелся: «Да кто ты такой, чтобы мне тыкать!» Тут из подворотни вылетает человек двадцать. Он бросается на них с кулаками и даже успевает кому-то вмазать. Слава богу, хулиганы артиста узнали и, извинившись, разбежались. Когда Абдулов сел в машину, я расчувствовалась. Мне стало так его жалко — весь какой-то ободранный, заросший, с перьями в волосах, одинокий и… такой отчаянно храбрый. «А что? — подумала я. — И поцелую!» Мы поцеловались и… поехали к нему на Гиляровского…

В квартире только что закончился ремонт, еще кафель на полу валялся… Помню, мы соорудили постель, расстелив на полу куртки и пальто. Когда Саша разделся, при виде его перебинтованных ног у меня аж слезы на глаза навернулись. Известный на всю страну человек — и в грязных бинтах! Как же так?! Абдулов мне объяснил, что у него тромбофлебит. «А если тромб сорвется и попадет в сердце, ты можешь умереть?» — ужаснулась я. «Да в любой момент!» — невозмутимо ответил он.

В тот роковой вечер я и поставила перед собой героическую цель — посвятить свою жизнь служению Абдулову. Повесила над кроватью его портрет и перед сном молилась о его здоровье. Решила: пусть потрачу на это лучшие годы, но ведь не зря — он вылечится, будет играть в кино, на сцене, снимать новые фильмы…

— А почему надо было обязательно идти на какие-то жертвы?

— Он был для меня небожителем. Наверное, всему виной моя низкая самооценка и неистребимая провинциальность. Мне казалось, что я ничего собой не представляю. Когда я в детстве летом и зимой месила грязь в резиновых сапогах в далекой Чувашии, мечтала только об одном: вырваться из этой глуши! Наконец с золотой медалью рванула поступать в Москву, закончила институт, вышла замуж, родила сына, поработала моделью и… оказалась в Париже. Но в глубине души, несмотря на приобретенный парижский лоск, я осталась той самой девочкой в резиновых сапогах, которая брела по колено в грязи в школу в богом забытом селе Яльчики.

— А не было опасений, что ваши отношения недолговечны?

— У меня не было никаких иллюзий, и я, в общем, прекрасно понимала, что меня используют, а потом спустят в унитаз. Но что делать? Я просто заболела и была одержима одной идеей — Абдулов! Верила: если буду верно служить ему, он оценит мою исключительность и неповторимость и когда-нибудь полюбит. А еще в первый же наш вечер я почувствовала, что у него сильный дефицит секса. Саша бросился на меня как одержимый. Он хотел видеть во мне потрясающе сексуальную женщину, я и старалась…

…Утром, когда мы расставались, он сказал: «Сегодня у меня съемка. Завтра улетаю в Баку на кинофестиваль. Вот тебе двести долларов на билет. Жду!» Меня поразило, что в Баку звезда кино жил в занюханном номере. А ему было все равно. Он гордо носил трагический образ — дескать, какая разница, в каком номере умереть от тромбофлебита?! Помню, в Баку была настоящая пытка банкетами — день и ночь застолье в ресторанах в компании восточных мужчин. Абдулов всем меня с гордостью представлял: «Эта журналистка пишет обо мне книгу». После десятого банкета я не выдержала и, сказав: «Извините, но мы устали и едем в гостиницу», взяла его за руку и решительно поволокла из ресторана. Абдулов был удивлен: ему явно понравилось, что я проявила характер… Я же упивалась героической ролью спасительницы!

— Эта поездка в Баку что-то решила в ваших отношениях?

— Ну-у… стало понятно, что я — всего лишь одна из тех, кого берут с собой на фестивали. В номере Саше было скучно одному, одиноко, наконец, просто холодно! Да, кстати, все сувениры и подарки — халаты, коньяк, посуду — он тут же прятал в свой чемодан. Все в дом, все в семью! В последний вечер ему подарили керамическую тарелку. Я так посмотрела на него, что он тут же протянул ее мне: «Это на память о нашей поездке!»

В общем, прилетели в Москву, сели в машину, едем домой. И вдруг вижу рядом с собой совершенно чужого человека с холодным отрешенным лицом. Я понимаю — в Сашиной голове уже крутится совсем другое кино: он едет к жене с подарками, впереди съемки, спектакли, друзья… Кто я? Что здесь делаю? Как меня зовут? Неожиданно его взгляд падает на меня, и он вспоминает, что я еще тут. На первом же углу мы останавливаемся, Абдулов ловит машину и сует мне пятьсот рублей со словами: «Спасибо. Мне было с вами очень хорошо». Рыдая, я поехала домой к маме и сыну.

Через несколько дней все же позвонила ему — благо, повод нашелся: 5 февраля мне исполнялось двадцать девять лет. «Можно отпраздновать мой день рождения в вашем театральном буфете?» — «Конечно! Я договорюсь». Саша заехал в буфет буквально на полчаса — ночью уезжал на гастроли в Петербург. Прощаясь, сказал трогательный тост: «Хочу выпить за эту девочку. Она удивительный, тонкий человек, и я уверен, что ее ждет прекрасное будущее!»Я вызвалась его проводить. Идем через весь театр. За сценой темнеют декорации.

Абдулов ведет меня за руку и тихо, голосом Сказочника рассказывает: «Знаешь, здесь живет фея. Часто после спектакля я брожу в одиночестве за кулисами и вижу маленькую девочку с косичками. Она охраняет дух театра. И если ты ее вдруг увидишь, значит, она тебя признала…» А потом, потом… было бурное прощание у него в кабинете. С тех пор этот кабинет, куда вел потайной ход по подвалу из ресторана «ТРАМ», стал местом наших свиданий…

На следующее утро просыпаюсь в холодном поту с одной мыслью: «Если немедленно его не увижу, жизнь пойдет прахом!» Первым же самолетом, не предупредив Абдулова, лечу в Петербург. С трудом достаю билет на спектакль «Все проходит». Поднимается занавес. Герой Абдулова лежит на кровати в одной рубашке, рядом его любовница — журналистка, которая пришла к нему брать интервью. И я с ужасом узнаю мизансцену — всего несколько часов назад он точно так же лежал у себя в кабинете, закинув руки за голову, и говорил ту же фразу и с той же интонацией: «Какая ты красивая!» Те же слова, жесты… Значит, вчера он репетировал со мной сегодняшний спектакль! А я-то, наивная, думала, что все всерьез…

Месяц было затишье. Вдруг звонит с предложением: «Не хотите ли с моими друзьями поехать на Валдай?» И я, несмотря на обиду, снова сдалась. На Валдае мы жили в пансионате, играли в снежки, Саша готовил молочного поросенка с кашей, показывал свой строящийся дом из калиброванной сосны. С Валдая я вернулась окрыленная, глаза у меня светились счастьем… И тут снова удар! Чтобы вывезти мою машину, которая стояла у него на даче, Саша вызвал друга. Я посмотрела на него, и сердце сжалось — он стоял такой жалкий и виновато улыбался. Я попрощалась и уехала, поняв одно: роман со мной — еще не повод для ссоры с Галей…

Не знаю, сколько бы так продолжалось, если бы в апреле не случился переломный момент в наших отношениях. В тот день вручали кинопремию «Ника». Вечером я сидела в ресторане с друзьями. Вдруг звонок: «Лариса, вы когда-нибудь видели избитого артиста?» Встречаемся на Можайском шоссе. Под глазом у него огромный синячище. «Что случилось?» — «Милиционеры в Смоленске избили».

Оказалось, он и Сергей Гармаш ехали со съемок в Москву на церемонию вручения «Ники». Сидели и курили в купе, заплатив денег проводнице, чтобы та от них отстала. А она вызвала наряд милиции. Милиционеры на ближайшей остановке выбросили артистов из поезда и как следует отдубасили. Гармашу буквально разорвали пополам ботинки, еще больше досталось Абдулову. Известных артистов узнали и били специально, чтобы унизить. На милиционеров подали в суд, но дело так и спустили на тормозах.

Этой ночью Саша отвез меня на дачу. Мы на цыпочках пробирались по участку мимо дома его мамы. Я сразу догадалась, что это был затянувшийся момент ухода Гали. Всюду стояли пакеты с ее вещами, на дверях висели чулки и подвязки, валялись ее портреты в рамочках в виде сердечек…

С этого времени мы стали жить вместе. Утром я замазала ему синяк тональным кремом — он убегал на репетицию. Меня поразило, что вместо скатерти на столе лежала посеревшая от старости клеенка. Первое, что я купила, — это скатерть и сушилку для белья. Попытки отыскать в доме хоть одну пару целых носков тоже ни к чему не привели. Через месяц привезла ему из Парижа целый чемодан носков: «Носи, Абдулов!» Всем его рубашкам было лет по пять, не меньше, джинсы протерлись до дыр, в шкафу висел всего один приличный костюм. Я с рвением занялась его гардеробом.

— Как прошло представление родственникам?

— Первого мая у него на даче собрались гости. Он познакомил меня с братом, его женой и мамой. Людмила Александровна вежливо кивнула мне, а потом сказала Саше, что я ей понравилась. Так совпало, что в этот день были еще одни смотрины — дочка Абдулова приехала с Егором Бероевым. Саша волновался с самого утра: «Ксюша с женихом приедет!»К Егору все отнеслись благосклонно: скромно сидит в тени, с обожанием смотрит на невесту и все команды Ксюши выполняет беспрекословно.

— А дочке Абдулова вы понравились?

— Мы с Ксюшей почти ровесницы, и на меня она смотрела как на пустое место. Очередная девица, подумаешь! Жалко, что ли? Лишь бы папе было хорошо. А опускаться до знакомства со мной — это уже слишком! Помню, Саша протянул Ксении журнал с моим интервью. Она, скользнув по нему глазами, съязвила: «Чувствуется ваше отношение… такое восторженное».

С родственниками Саши я носилась как с писаной торбой, понимая, что это святое. Носила его маме лекарства в больницу, выполняла мелкие хозяйственные поручения. Конечно, Людмила Александровна была настороже. Но ей нравилось, что я звонила каждый день и никогда не приезжала без цветов.

— На кухне пытались хозяйничать?

— Увы, готовить я не люблю. Как шутил Абдулов: «Единственное, что по силам Ларисе, — это нажать на кнопку электрического чайника». Он сам обожает готовить. Я же рьяно занялась обустройством быта. Кстати, дачу я невзлюбила сразу. Меня угнетала мысль, что это дом другой женщины. Я даже не могла там спать. Вам, наверное, покажется странным, но каждую ночь Галя приходила ко мне во сне и спрашивала: «Ты Сашу правда любишь?» «Правда» , — отвечала я и плакала. Она поворачивалась и уходила… Я убрала все ее портреты с сердечками, перевезла свои вещи, переставила мебель, но ничего не помогало. Это было как наваждение. Дом оказался пропитан ее аурой. Словно в этих стенах остались ее рухнувшие надежды, какие-то обиды…

— Вы жаловались на это Абдулову?

— Он ничего не хотел слышать. И во сне называл меня Галей. Я так страдала, что за месяц похудела на десять килограммов, превратилась в настоящий скелетик. Только после того как священник освятил дачу, я стала спать спокойно. И все-таки настояла, чтобы мы переехали в квартиру на Гиляровского. На дачу приезжали по большим праздникам.

— Абдулов легко выдавал вам деньги на покупки?

— Я бы сказала так: он легко относился к деньгам. Если по дороге в казино я успевала купить что-нибудь в дом — это была большая удача. За каждую покупку он требовал отчета. Помню, месяц выпрашивала у Саши деньги на стиральную машину. А когда решила поменять свой автомобиль, попросила у него две тысячи долларов. Он отрезал: «Денег нет!» Потом той же ночью вдруг позвонил: «Приезжай быстрее в казино!» Я тут же примчалась. Из высокой стопки выигранных денег Абдулов вытащил часть и отдал мне: «А теперь исчезни, пока не передумал!»Утром вернулся домой без копейки — проиграл все подчистую.

Казино для него — тот же театр! Он очень эмоционально реагирует на проигрыш или выигрыш: ликует, кричит, ругается, яростно спорит с крупье. Я же, девушка с голодным детством, не могла спокойно смотреть, как на моих глазах улетучивается целая квартира. Например, весь внушительный гонорар за съемки «Ледникового периода» он спустил. Не любил говорить о своих болячках. Герой всегда должен оставаться героем!

А еще мне отводилась роль домашней секс-игрушки. Мой внутренний мир Сашу особенно не интересовал, краеугольным камнем наших отношений был секс. Вся наша сексуальная жизнь — это отдельный фильм. Абдулов был гениальным любовником! Мы занимались любовью всегда, везде и в самых неожиданных местах. Главное, ничего не повторять и постоянно выдумывать новое. Вот, например, кадр: мы занимаемся сексом у него на столе в кабинете, и в самый кульминационный момент из факса, на котором я сижу, ползет ленточка бумаги!

Следующий кадр: я провожаю его на поезд, а утром, едва проснувшись, мчусь в аэропорт и прилетаю на край света, чтобы увидеть его удивленное лицо. Он делает вид, что не ожидал меня увидеть, а я делаю вид, что это сюрприз. Секс мы превратили в яркий красочный спектакль. Воздушные шарики, цветы, свечи… Каждый вечер превращался в шоу! Он гениально все это режиссировал. Однажды мы гуляли вокруг озера. Вдруг он останавливается: «Смотри, вон куст камыша». Мы тут же соорудили из камышей шалаш, воображая, что он — Ленин в изгнании, а я — Крупская, ползу под обстрелом жандармов к любимому. Помню, нас тогда зверски искусали комары…

Я до сих пор думаю, что он жил не со мной, а с женщиной, которую себе придумал. Даже мою фамилию Саша впервые услышал аж через полгода совместной жизни. Перед «Кинотавром» Абдулов смотрит списки и вдруг узнает, что будет жить в номере с каким-то Штейнманом. Он разорался как ненормальный: «Покажите мне, кто такой этот Штейнман?!» И услышав ответ: «Это же твоя девушка!», был поражен. Ну некогда было такому занятому человеку расспрашивать о моей биографии. Когда я рассказывала гостям что-то о себе, Саша всегда удивлялся: «Как, ты закончила Историко-архивный? Как, ты была манекенщицей?»

— А что он вам дарил?

— Будете смеяться, но, кроме выпрошенной в Баку керамической тарелки, ничего. Как-то, через полгода, возвращается с гастролей из Израиля и неловко сует мне вскрытую коробку с духами. На 8 Марта, помню, преподнес коробочку с искусственным жемчугом, которую я уже видела на даче в ящике стола. Видимо, он решил мне ее подарить, чтобы вещь зря не пропадала. Я молча глотала это, хотя и очень переживала. Да и на комплименты Абдулов был скуп. Только однажды, когда я надела изумрудное платье от Татьяны Парфеновой, вдруг попросил: «Постой-постой, встань вот сюда!» Я покружилась в нем, ожидая комплиментов. Он прищурился, всмотрелся и сказал: «Платье отлично монтируется с этим зеленым диваном!»

С другой стороны, Саша мог устраивать необыкновенно красивые сюрпризы. Ведрами привозил мои любимые хризантемы, а в день рождения разбудил меня в пять утра (я родилась ровно в пять утра) и сонную потащил в гостиную. Всюду горели свечи, стояли бутылка шампанского «Вдова Клико», огромная корзина с цветами. Он поставил меня голую на стул и под музыку стал осыпать пластмассовыми сердечками и лепестками хризантем.

— В такие моменты вы, наверное, не сомневались, что эта любовь навсегда?

— Ну еще бы! Как в кино — только смерть может нас разлучить. Я была уверена: что бы он ни вытворял, никогда от него не уйду! О его изменах я никогда не задумывалась. У Абдулова существовал список богатых успешных женщин, которым было лестно с ним переспать или дружить. Его отношение к женщине было двойственным, наверное, потому что он Близнец. Есть семейная легенда, которая ярко это иллюстрирует. Сашина бабушка, дворянка, в 30-е годы уехала от репрессий в глушь, в Иваново. Представляете, на телеге сидит барышня в огромной шляпе!

И когда эту шляпу увидел простой красноармеец Абдулов, он ту т же влюбился в прекрасную незнакомку. Бабушке после замужества пришлось учиться полоть грядки, смотреть за скотиной… Эта двойственность и передалась внуку. Саша очень любит в женщине домовитость, хозяйственность, а с другой стороны — ценит в ней загадочность и необычность. Помню, он рассказывал о ярком впечатлении молодости, когда снимался в фильме вместе с нынешней женой Вацлава Гавела. Когда на съемках он увидел ее в кружевных панталончиках, испытал экстаз такой силы, как когда-то его дедушка от бабушкиной шляпки. «Представляешь, — говорил он мне с дрожью в голосе, — панталончики были подвязаны красной ленточкой!»

Впрочем, одна история коснулась меня непосредственно. Однажды Саша спросил: «Ты знаешь певицу Лику Стар? Она чем-то похожа на тебя». Я с ним согласилась — блондинка с таким же взрывным характером. Вскоре Саша организовал на даче посиделки, позвал кучу друзей и знакомых. Он спросил у меня, можно ли пригласить Лику, я не возражала. Лика приехала на слегка помятом «Ягуаре».

Не помню уж зачем, но я попросила Абдулова разыграть одинокого мужчину, сама же прикинулась девушкой его друга. Лика, увидев «свободного» Абдулова, очень обрадовалась, мгновенно заняв место рядом с ним. Они стали ворковать, вспоминать чудное время, проведенное когда-то вместе. Затем уединились в доме с бутылкой виски. Не скрою, я занервничала, периодически забегала в дом то за хлебом, то за стаканчиком, ходила вокруг да около. Наконец, когда их бутылка опустела, парочка перебралась в спальню. Тут мое терпение лопнуло, и я ворвалась к ним.

Абдулов мирно спал на кровати, а Лика, еле ворочая языком, заявила: «Что ты здесь делаешь? Убирайся вон! Я люблю Сашу и буду с ним жить!» Тут началось самое интересное. В гневе я вышвырнула туфли Лики в окно, а потом схватила бутылку с минеральной водой и окатила коварную соперницу. Мгновенно протрезвев, та накинулась на меня как дикая кошка. В итоге у меня на лице засверкал классический фингал. Но с лестницы я ее все же спустила.

Лика рвалась к «любимому», я держала оборону, забаррикадировав спальню. Всю нашу битву Абдулов проспал. Вдоволь набушевавшись, Лика позвонила Владу Сташевскому, чтобы тот ее забрал, а затем мирно задремала на диване. К приезду Сташевского Лика проснулась в боевом настроении, схватила пустую бутылку из-под виски и запустила ею в стену. От звона разбитого стекла пробудился хозяин дома, покорно взял веник и стал подметать осколки. Влад узнал Абдулова и все тараторил: «Боже мой! Боже мой! Вы мой любимый артист!»

Помню, Лика не хотела уезжать без своих туфель. Я долго искала их в темноте в грядках, измазавшись землей по локоть. Через год мы с Ликой встретились в супермаркете во Внуково и, вспоминая нашу потасовку, долго смеялись.

— Многие считают Абдулова прожженным циником. Правда ли, что в молодости он чуть не покончил с собой из-за любви?

— Он и до сих пор безумно страстный человек — ни капли расчета в чувствах. В далекие студенческие годы Сашу действительно чудом спасли, когда он вскрыл себе вены от несчастной любви. Мог залезть к любимой женщине по водосточной трубе. Я не сомневаюсь, что он и сейчас способен на подобное безрассудство…

А его романтическая любовь с Алферовой? Когда по телевизору показывали фильм, где играла Ирина, он тут же переключал на другой канал. Ему было больно ее видеть. Этой паре многие завидовали, а кое-кто и ненавидел их. Они были вызовом актерской среде: слишком красивые, слишком талантливые, слишком популярные. Их окружение сделало все, чтобы эту сказку разрушить. Думаю, Ирине злорадно спешили доложить, что муж ей изменяет, а ему сплетничали про нее.

После расставания они многие годы звонили друг другу и пытались объясниться, начать все сначала. Абдулов не стал бы венчаться, если бы не был уверен, что это на всю жизнь! Думаю, их любовь жива до сих пор… Они сумели красиво расстаться. Семнадцать лет прожили вместе и не вычеркнули их из жизни. Ирина часто передает подарки Людмиле Александровне, ее портрет висит в Сашином новом доме на Валдае. Играют вместе в антрепризе, справили свадьбу дочери…

— А своего сына вы знакомили с Абдуловым?

— Конечно. Коля все это время жил со своим отцом, а каникулы проводил у нас. Коля называл Сашу очень смешно — «Александр Абдулов», отчество «Гаврилович» не выговаривал. Однажды я попросила Сашу взять Колю на съемки «Next». Ребенок без конца куда-то исчезал со съемочной площадки. И вместо того чтобы снимать фильм, его целый день искали, пока не нашли в супермаркете. Помню, Абдулов привез его и сердито сказал: «Мне надо в кино сниматься, а не Колю искать!»

— У вас уже получалась семейная жизнь!

— Одинокого волка приручить и одомашнить невозможно! Ему как воздух нужен постоянный допинг: спектакль, застолье, казино. Однажды у меня сдали нервы, и после крупной ссоры я решила отдохнуть. Купила путевку в Египет и уехала, не сказав Саше ни слова. Неделю наслаждалась отдыхом, купалась и загорала. Правда, порой меня мучила совесть, что Саше без меня плохо. Ведь весь дом держался на мне. Вернувшись, я застала страшную картину — всюду по квартире были разбросаны использованные презервативы и женское белье. Такие «декорации» повергли меня в шок.

Кое-как выдавила из себя: «Саша, да ты секс-гигант!» Он с улыбкой наблюдал за мной, лежа на кровати: «Я оставлял ключи друзьям, чтобы они развлеклись. И просил их ничего не выбрасывать». Я сделала вид, что поверила. Натянув резиновые перчатки, принялась убирать этот «реквизит».

Абдулов жил так, словно каждый его день — последний! Он вбил себе в голову: «Я скоро умру! Надо успеть пожить на полную катушку!» и прожигал жизнь в безумных страстях. А я, признаться, подустала каждый вечер надевать подвязки, корсеты и швырять чулки на люстру. Мы были вместе уже два года. Мне захотелось домашнего халата, тишины, уюта, ребенка, наконец. И это была моя роковая ошибка! Он заметно поскучнел. Если бы продолжался этот фейерверк с воздушными шарами, все было бы нормально. Жена-санитарка с таблетками Абдулову была не нужна. То, чем я его зажгла, сама же и загасила… Перехода страсти в другие отношения не получилось — нас резко развели его друзья…

— А почему они так ополчились против вас?

— Они рядом с ним уже лет двадцать. Влиятельные и состоятельные друзья поддерживали Сашу всю жизнь! Я не вписывалась в график их дружбы с Абдуловым, и, когда стала активно прятать его от бесконечных посиделок, меня просто возненавидели. Вначале предупредили: «Станешь играть по нашим правилам, будешь с ним жить». А я продолжала выключать Сашины мобильные, сама встречала его с гастролей на машине и везла домой, чтобы он мог выспаться.

Иначе он не успевал даже чемоданы распаковать — на пороге тут же возникала шумная компания, водка лилась рекой, звучали южные тосты за здоровье… Я посягнула на их закон: живи с кем хочешь, но дружба превыше всего! Понятно, что скоро его друзья начали роптать: «Надо же! Ходит тут, командует…» Вначале со мной пытались мирно договориться, потом стали угрожать…

Саша же восторженно воспринимал каждого: «Он классный парень!» Для своих друзей он был третейским судьей в семейных разборках, помогал искать угнанные машины, получать квартиры… Я кричала: «Это все прихлебатели! Они тебя спаивают!» Он не реагировал.

— Получается, пришлось уступить вам?

— Это случилось после возвращения Абдулова из Израиля. Друзья оплатили ему лечение. Отъезд был обставлен очень трагично, Саша даже со всеми попрощался: «Операция очень тяжелая. Я могу не вернуться». На проводах друзья поднимали бокалы и клялись хранить вечную память о нем в своих сердцах. Однако слухи о возможной смерти Саши оказались преувеличенными. Израильские врачи отпустили его без операции, прописав всего лишь таблетки.

Абдулов вернулся, и мы снова стали жить вместе. Все вроде бы идет хорошо, но чувствую, что тучи над моей головой сгущаются. Саша все больше молчал, мрачнел и замыкался в себе. Меня перестали приглашать в гости его друзья, теперь он ходил к ним один. Там ему постоянно говорили обо мне гадости: «С кем ты связался? Она хочет твои деньги, квартиру! Хищница!» Когда Саша возвращался, его глаза были наполнены ужасом — еще бы, такое чудовище живет с ним рядом! Я догадывалась, что его все время с кем-то знакомили.

Из-за того, что друзья Абдулова объявили мне бойкот, он стал приглашать домой людей, с которыми дружил когда-то в юности. Как-то пришел Леонид Ярмольник. Он в себя не мог прийти от удивления: «Как у вас чисто! Как стильно! Светлая мебель!» Я съязвила: «А что, Леонид Исаакович, ожидали увидеть пустые бутылки по углам?» Он честно ответил: «Зная Сашу, в общем-то да!»

Наверное, мне надо было первой поставить точку. Но, к сожалению, я чего-то ждала. И дождалась… Однажды его друг подкараулил меня у театра, запихнул в «Мерседес» и отвез ночью в свой офис. Там собрался костяк заговорщиков. Я заметила на столе скромно прикрытый газеткой диктофон. Меня заставили поклясться, что я на год уеду из Москвы, сменю телефон и исчезну из жизни Абдулова навсегда. Саша, узнав об этом, только засмеялся: «Не обращай внимания! Они все дураки!» Я, в общем, и сама всерьез не принимала эти угрозы, пока не случилась чудовищная история с часами.

Честно говоря, я ожидала чего-то подобного. Понимала, к чему все катится… Однажды не выдержала и пожаловалась Елене Прокловой, свидетельнице нашего романа. Мы летели из Астрахани, возвращаясь с очередной рыбалки. «Я запустила ребенка, бросила работу, посвятила ему жизнь, а все мои старания улетают как дым… Что делать?» Она неожиданно сказала: «Ты должна уйти». — «Как ? Я же люблю его!» — «Да люби на здоровье! Но жить с мужчиной, которого ты не можешь приручить, бесполезно! У вас с ним разные весовые категории».

Но я решила бороться до конца. Никто не мог меня убедить, что я ему не нужна. А кто будет ему мазать кремом воспаленное лицо, напоминать о делах, бегать по химчисткам, возить в аэропорт? Казалось, что без меня механизм быта звезды, который я создала, просто рухнет. И Абдулов пропадет, превратится в лохматую дворняжку…

Новый 2003 год мы встретили на даче в кругу родственников. На следующий день я уехала к ребенку. Саша жутко обрадовался — к нему немедленно слетелось человек сто гостей. Фейерверки, петарды, вино льется рекой, на плите жарится кролик, в духовке запекается поросенок, во дворе на костре плов дымится… Возвращаемся на Гиляровского, и он вдруг с тревогой говорит: «Мои часы пропали…»- «Надо срочно звонить в милицию!» — «Нет , не надо, мне друг поможет». Эти часы — подарок друга — были очень дорогими, с циферблатом в виде рулетки, поле которой усыпано пятьюдесятью шестью бриллиантами.

На следующее утро к нам заявились два странных товарища. Представившись следователями, взяли у меня показания, сняли у всех отпечатки пальцев и ушли. Вечером он звонит: «Говорят, твои отпечатки пальцев нашли на дверце шкафа!»«Абдулов! — говорю, — я у тебя два года живу, и мои отпечатки пальцев везде! Не говори ерунды!» В таком кошмаре мы и жили. Каждый вечер он меня пытал: «Признайся!» И при этом, кстати, продолжал со мной спать: «Да, я тебя люблю! Но это сделала ты».

Потом начали пропадать другие вещи. Сначала мобильный телефон, потом видеокамера, фотоаппарат… Стоило кому-то ненадолго отъехать, как тут же что-то исчезало. Открывался шкаф, и обнаруживалась новая пропажа.

Его друзья ждали от него решительных действий. Телефон трезвонил беспрерывно, как в Смольном: «Как ты после этого продолжаешь с ней жить?» Он оправдывался: «Не могу ничего с собой поделать. Мне с ней хорошо». Думаю, Саша представлял это себе как очередное шоу с хэппи-эндом: я признаюсь, кидаюсь ему на шею, и он меня прощает. Потом все дружно осудят эдакую домашнюю клептоманку а-ля Уайнона Райдер, и я буду знать свое место. Может быть, его друзья решили пошутить, а он им подыграл?

Но однажды Абдулов заявил: «Вечером приеду со следователем и выбью из тебя показания», тут уж я не выдержала и уехала к брату в Петербург. Пришлось самой поставить точку в этом шоу.

Абдулов улетел на гастроли в Америку. Когда я его увидела после возвращения, глазам своим не поверила. Это был совсем другой человек — постаревший, с потухшими глазами. «Я плакал каждый день… Ты сделала мне безумно больно…»

Мы снова стали встречаться втайне от всех. Он мог позвонить ночью: «Знаешь, я проснулся, ищу тебя рядом, а тебя нет…» Или: «У меня завтра в одиннадцать встреча с Путиным. Не знаю, в чем идти». И я в пять утра сажусь в машину и мчусь к нему: глажу рубашку, брюки, подбираю галстук. А потом отсыпаюсь на работе на диванчике.

Звонили его друзья и спрашивали: «Мы видели машину Ларисы у твоего дома. Она у тебя?» «Нет, конечно. Наверное, где-то рядом…» — врал Абдулов. Я его часто спрашивала: «Как ты можешь говорить обо мне в таком тоне и продолжать встречаться?» Он пожимал плечами: «Это разные вещи». Отныне я появлялась в нужный ему момент, а если надо — пряталась. Помню, как-то Ксюша заехала к отцу, и весь их разговор мне пришлось просидеть в спальне.

— А пропавшие вещи в итоге нашлись?

— У меня такое чувство, что на самом деле ничего не пропадало. Тайна этой операции под названием «часы» до сих пор не раскрыта. Но Абдулова все время убеждали, что я могу что-то украсть. Он ходил за мной повсюду следом — в душ, спальню… Провожал меня до двери, следил за тем, как я одеваюсь. И ничего не мог с собой поделать — настолько сильно у него в голове засело, что я клептоманка. Наверное, он верил в это и не верил…

Мучительная агония наших отношений длилась два года. Когда я поняла, что это будет продолжаться бесконечно, бросила все и уехала во Францию по приглашению газеты «Ле Паризьен». В Париже у меня родилась дочь. Той девушки, которая жила с Сашей, больше нет. Раньше я думала, что болезнь под названием «Абдулов» никогда меня не покинет. А сейчас самое главное для меня — чтобы моя маленькая принцесса Мари-Изабель никогда не болела и была счастлива.

Источник: Караван историй

Разделы Художественная литература Российский боевик Триллер Современный криминальный детектив Российская историко-приключенческая проза Исторический любовный роман Фантастика Кинороманы Детские сказки, мифы и басни Басни Детские сказки Русские народные сказки Сказки в стихах Тайны и таинственные явления Тайны Гадания Толкование снов Парапсихология Бизнес Электронная коммерция Нормативные акты Менеджмент Реклама и PR Финансы Экономика Предпринимательство, торговля Компьютерная литература Интернет Основы компьютерной грамотности Windows и Office Web-дизайн. Web-мастеринг. Web-сервисы Автотранспорт Мотоциклы и мопеды Автобусы, троллейбусы Иностранные автомобили Правила дорожного движения Карты и атласы автодорог Белоруссия Россия Украина Страны Балтии Другие страны Группа в ВК

	Гений: Инструкция по применению. Дневник иррациональной девушки Автор: Жанр: Современная российская литература Издательство: Эксмо Год: 2007 Количество страниц: 320 Формат:  PDF (16.00 МБ) Дата загрузки: 19 апреля 2011 Скачать с нашего сайта   Аннотация Главная героиня книги Марии Штейнман — девушка иррациональная. Ее жизнь — череда взлетов и падений. Она покорила Москву, увидела Париж, встретила Большую Любовь, точнее Гениального Актера. В кино он играл Прекрасного Принца, в жизни — великолепного мужчину, о котором мечтает каждая женщина. И это не смотря на лицо в темных пятнах, с буграми и угрями, на слухи, что он сильно пьет. Наивная, она пыталась разгадать формулу его любви, забыв, что он — Гениальный Актер!.. Комментарии Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикаци.