Любовь по инструкции натаэль зика читать онлайн бесплатно полностью бесплатно

• Книга заблокирована по требованию правообладателя
• Категория: Книги
  / Фэнтези
• Автор: Nata Zzika
• Издательство: —
• Страниц: 133
• Добавлено: 2020-05-14 08:01:36

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Любовь по инструкции — Nata Zzika» бесплатно полную версию:

---

Истинная пара — это фатальная неизбежность или судьба, которую ты выбираешь сам? Забудьте всё, что до этого читали про оборотней — здесь многое будет не по привычному шаблону.

Любовь по инструкции — Nata Zzika читать онлайн бесплатно

Любовь по инструкции — Nata Zzika — читать книгу онлайн бесплатно, автор Nata Zzika

---

Приносим свои извинения, но текст книги удален по требованию правообладателя

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Тут можно читать бесплатно Любовь по инструкции (СИ) — «Zzika Nata» (книги полностью бесплатно txt) 📗. Жанр: Любовно-фантастические романы. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте online-knigi.org (Online knigi) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

• 0
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Название:

Любовь по инструкции (СИ)

Дата добавления:

18 март 2020

Количество просмотров:

1 580

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Любовь по инструкции (СИ) — «Zzika Nata» (книги полностью бесплатно txt) 📗 краткое содержание

Любовь по инструкции (СИ) — «Zzika Nata» (книги полностью бесплатно txt) 📗 — описание и краткое содержание, автор «Zzika Nata», читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки online-knigi.org

Истинная пара — это фатальная неизбежность или судьба, которую ты выбираешь сам?

Забудьте всё, что до этого читали про оборотней — здесь многое будет не по привычному шаблону.

 

Любовь по инструкции (СИ) читать онлайн бесплатно

Любовь по инструкции (СИ) — читать книгу онлайн бесплатно, автор «Zzika Nata»

---

«Zzika Nata» читать все книги автора по порядку

«Zzika Nata» — все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.

Любовь по инструкции

Глава 1

За все наши мужицкие злодейства

Я женщине воздвиг бы монумент,

Мужчина — только вывеска семейства,

А женщина — и балки, и цемент.

Игорь Губерман

Татьяна шла, стараясь не переходить на бег, нервно сжимая в руках сумку.

Равнодушный поток людей обтекал ее, обгонял, двигался навстречу — суббота, утро.

Корзины, баулы, ведра и грабли — ехали дачники, ехали «челночники». В этом потоке спешащих на электрички озабоченных людей, серых, невыразительных, согнувшихся под бременем проблем, ее яркая внешность сразу бросалась в глаза. Женщина постоянно ловила на себе заинтересованные мужские и презрительно-завистливые женские взгляды. Конечно, выйти в чем-то невзрачном Таня не могла. Во-первых, у нее не было таких вещей. Во-вторых, кто-нибудь из стаи обязательно это заметил бы и доложил Кириллу. Альфа терпеть не мог непорядок и самодеятельность, и пусть ему сейчас не до ненужной и во всех смыслах лишней жены, но Кирилл привык все контролировать. Пока он не решил, что делать дальше, все-таки, они были женаты уже четыре года и по человеческим законам и по законам стаи именно она, а не Алексис, неожиданно обретенная истинная пара Кирилла, является его женой и Луной стаи. Пока является. Ждать, чем закончится борьба между решительно настроенной Алексис и растерявшимся от свалившегося на него счастья Кириллом, Таня не хотела. Любому понятно, что участь ее незавидна и хоть ни в чем она не виновата, ради спокойствия своей истинной Кирилл пойдет на все, вплоть до физического устранения.

Месяц, который прошел с момента возвращения альфы, был для Тани адом. Кроме осознания, что она больше не нужна мужу, что ей больше нет места в его жизни, Татьяне приходилось терпеть издевки Алексис и наблюдать, как Кирилл смотрит на свою истинную, как целует ее и затыкать уши, чтобы не слышать криков страсти, каждую ночь несущихся из окон их спальни. Ее бывшей спальни — у супругов была одна, общая и Татьяну в полчаса из нее выселили в стоящий на отшибе дом, где жила мать Кирилла.

Оборотни все понимали, отводили глаза, жалели Татьяну, но истинная пара! Это благословение и мечта любого оборотня. Только с истинной парой волк находит свое счастье и семью, только от истинной пары рождаются дети!

Кирилл ждал до ста лет — предельный возраст, после которого встретить истинную уже невозможно. Много ездил, посетил практически все сильные стаи, но ни разу ничто не дрогнуло, его единственная не нашлась. И тогда он принял решение жениться на Татьяне, дочери его недавно погибшего беты. А Таня и не противилась, так как с пятнадцати лет была по уши влюблена в молодого альфу.

Какое счастье, что ни отец, ни мать не дожили и не видят, в какой беде оказалась их дочь!

Кирилл посватался просто — однажды зашел к ней в дом и с порога выпалил:

— Танька, выходи за меня замуж!

Она замерла соляным столбом, а альфа подошел, взял за руку и заглянул в глаза.

— Выходи, а? Я же знаю, что нравлюсь тебе и ты мне тоже весьма симпатична и волчица у тебя сильная. Видел я твою Серую — красавица! Истинную мне не найти уже, так что будем только ты да я, — и склонившись к губам, прошептал в них. — Выходи за меня! Не обижу и обещаю, что ты не пожалеешь.

И она не устояла и через три недели они прошли брачный обряд, навеки связавший их. Они были красивой парой, и муж трогательно заботился о ней и берег, Таня на самом деле не пожалела ни разу за четыре года. Пока Кирилл не вернулся из недельной поездки в Канаду не один и не заявил, чтобы она на глаза ему больше не показывалась.

Девушка закусила губу, чтобы не всхлипнуть, несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь.

Если Алексис его истинная, то, как вышло, что она, Таня, забеременела?

Она обнаружила это три дня назад и сначала чуть не бросилась к Кириллу, чтобы поделиться радостью. Да что там, она и бросилась… Только на пороге ее бывшего дома ее остановила охрана и, пряча глаза, сказала, что альфа запретил пускать Татьяну в дом.

Она удивилась и на секунду растерялась, но новость была настолько потрясающая, что пересилила обиду и Татьяна попросила передать альфе, что ждет его. Ей необходимо с ним увидеться и кое-что рассказать.

Один из охранников сходил в дом и быстро вернулся. А потом из окна второго этажа высунулся муж и зло прорычал:

— Я же велел сидеть в доме матери и не соваться сюда?

— Кирилл, мне надо поговорить. Спустись, пожалуйста! — Татьяна проглотила грубость.

— Мне не о чем с тобой говорить, я думал, ты умная женщина. Уходи, из-за тебя моя единственная нервничает, — Кирилл на пару секунд повернул голову и посмотрел вглубь комнаты. — Больше не ищи встреч и не подходи к моему дому. Уведите ее. — Приказ охране.

Я женщине воздвиг бы монумент,

Мужчина — только вывеска семейства,

А женщина — и балки, и цемент.

Игорь Губерман

Татьяна шла, стараясь не переходить на бег, нервно сжимая в руках сумку.

Равнодушный поток людей обтекал ее, обгонял, двигался навстречу — суббота, утро.

Корзины, баулы, ведра и грабли — ехали дачники, ехали «челночники». В этом потоке спешащих на электрички озабоченных людей, серых, невыразительных, согнувшихся под бременем проблем, ее яркая внешность сразу бросалась в глаза. Женщина постоянно ловила на себе заинтересованные мужские и презрительно-завистливые женские взгляды. Конечно, выйти в чем-то невзрачном Таня не могла. Во-первых, у нее не было таких вещей. Во-вторых, кто-нибудь из стаи обязательно это заметил бы и доложил Кириллу. Альфа терпеть не мог непорядок и самодеятельность, и пусть ему сейчас не до ненужной и во всех смыслах лишней жены, но Кирилл привык все контролировать. Пока он не решил, что делать дальше, все-таки, они были женаты уже четыре года и по человеческим законам и по законам стаи именно она, а не Алексис, неожиданно обретенная истинная пара Кирилла, является его женой и Луной стаи. Пока является. Ждать, чем закончится борьба между решительно настроенной Алексис и растерявшимся от свалившегося на него счастья Кириллом, Таня не хотела. Любому понятно, что участь ее незавидна и хоть ни в чем она не виновата, ради спокойствия своей истинной Кирилл пойдет на все, вплоть до физического устранения.

Месяц, который прошел с момента возвращения альфы, был для Тани адом. Кроме осознания, что она больше не нужна мужу, что ей больше нет места в его жизни, Татьяне приходилось терпеть издевки Алексис и наблюдать, как Кирилл смотрит на свою истинную, как целует ее и затыкать уши, чтобы не слышать криков страсти, каждую ночь несущихся из окон их спальни. Ее бывшей спальни — у супругов была одна, общая и Татьяну в полчаса из нее выселили в стоящий на отшибе дом, где жила мать Кирилла.

Оборотни все понимали, отводили глаза, жалели Татьяну, но истинная пара! Это благословение и мечта любого оборотня. Только с истинной парой волк находит свое счастье и семью, только от истинной пары рождаются дети!

Кирилл ждал до ста лет — предельный возраст, после которого встретить истинную уже невозможно. Много ездил, посетил практически все сильные стаи, но ни разу ничто не дрогнуло, его единственная не нашлась. И тогда он принял решение жениться на Татьяне, дочери его недавно погибшего беты. А Таня и не противилась, так как с пятнадцати лет была по уши влюблена в молодого альфу.

Какое счастье, что ни отец, ни мать не дожили и не видят, в какой беде оказалась их дочь!

Кирилл посватался просто — однажды зашел к ней в дом и с порога выпалил:

— Танька, выходи за меня замуж!

Она замерла соляным столбом, а альфа подошел, взял за руку и заглянул в глаза.

— Выходи, а? Я же знаю, что нравлюсь тебе и ты мне тоже весьма симпатична и волчица у тебя сильная. Видел я твою Серую — красавица! Истинную мне не найти уже, так что будем только ты да я, — и склонившись к губам, прошептал в них. — Выходи за меня! Не обижу и обещаю, что ты не пожалеешь.

И она не устояла и через три недели они прошли брачный обряд, навеки связавший их. Они были красивой парой, и муж трогательно заботился о ней и берег, Таня на самом деле не пожалела ни разу за четыре года. Пока Кирилл не вернулся из недельной поездки в Канаду не один и не заявил, чтобы она на глаза ему больше не показывалась.

Девушка закусила губу, чтобы не всхлипнуть, несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь.

Если Алексис его истинная, то, как вышло, что она, Таня, забеременела?

Она обнаружила это три дня назад и сначала чуть не бросилась к Кириллу, чтобы поделиться радостью. Да что там, она и бросилась… Только на пороге ее бывшего дома ее остановила охрана и, пряча глаза, сказала, что альфа запретил пускать Татьяну в дом.

Она удивилась и на секунду растерялась, но новость была настолько потрясающая, что пересилила обиду и Татьяна попросила передать альфе, что ждет его. Ей необходимо с ним увидеться и кое-что рассказать.

Один из охранников сходил в дом и быстро вернулся. А потом из окна второго этажа высунулся муж и зло прорычал:

— Я же велел сидеть в доме матери и не соваться сюда?

— Кирилл, мне надо поговорить. Спустись, пожалуйста! — Татьяна проглотила грубость.

— Мне не о чем с тобой говорить, я думал, ты умная женщина. Уходи, из-за тебя моя единственная нервничает, — Кирилл на пару секунд повернул голову и посмотрел вглубь комнаты. — Больше не ищи встреч и не подходи к моему дому. Уведите ее. — Приказ охране.

— Луна, простите, — парни мялись. — Мы не можем ослушаться альфу.

— Я ухожу, — кивнула Таня.

Два дня она металась по комнате, не зная, что ей делать.

Мать Кирилла горестно вздыхала, пытаясь успокоить женщину.

— Пойми его, Танечка. И прости! Он не в себе сейчас. Шутка ли, в сто четыре года нашел истинную! Уже и надежды никакой не было! Если ты встретишь свою истинную пару, ты поймешь Кирилла. Этому невозможно сопротивляться и ради половинки на все пойдешь. Тебе бы уехать куда, не мозолить ему глаза. Да и самой легче будет. Ты потерпи, он насытится немного и сможет придумать, что с тобой делать.

— Что делать? — горько усмехнулась Татьяна. — Разводов у волков не бывает. Поэтому, нет Тани, нет проблемы.

— Да что ты говоришь! Кирилл не сможет лишить жизни невиновного, тем более, свою жену. Вы же четыре года душа в душу прожили, я уж думала, не ты ли его истинная, больно он внимателен и ласков к тебе был. Но деток у вас так и не получилось, значит, не истинная. А тут и Алексис нашлась.

Решение пришло в очередную бессонную ночь — надо бежать, пока Кирилл не узнал о ребенке.

Страшно представить, что он с ней сделает! В лучшем случае запрет до рождения, потом малыша отберет, а ее… В худшем случае решит, что она ему изменила и прихлопнет сразу на месте.

Нет, она мужу даже в мыслях не изменяла, ребенок был точно Кирилла, но поверит ли ей муж, если он уверен, что Таня просто жена, а дети могут быть только от половинки, от единственной? Да, когда малыш родится, Кирилл, да и любой другой оборотень смогут легко определить отцовство, но до рождения надо еще дожить. Что-то подсказывает ей, что весть о беременности жены не обрадует Алексис и одна Луна знает, что с Татьяной будет. А Кирилл не захотел ее даже выслушать, что ж, значит, у нее развязаны руки.

На следующий день она попросила охрану, которую от нее так и не отозвали, хоть и сократили до двух оборотней, свозить ее в город, в СПА. Оделась, как обычно, в сумочку положила все наличные деньги, которые у нее были и немного украшений — подарки ей на разные случаи, паспорт и пару телефонов.

Татьяна дошла до дверей электрички, подождала, когда кругленькая бабулька втащила в тамбур объемную сумку на колесиках, с торчащими из нее веточками саженцев, и зашла сама.

Вагон был полон и грязен.

И так чувствительное к запахам обоняние молодой оборотницы, с наступлением беременности еще обострилось. Еле сдерживаясь, чтобы не выскочить обратно, перешагивая через сумки, корзинки и ведра, женщина прошла вдоль вагона и нашла одно еще не занятое место.

Качнувшись, плавно тронулся перрон, мимо поплыла билетная будка, и пошли кусты — деревья — дачи.

Татьяна осторожно осмотрелась, и прислушалась. Весь вагон — только люди. У нее получилось оторваться от охраны, получилось запутать следы и вот теперь она едет в неизвестность.

Электричка ускорялась, тормозила, выплескивая на остановках одних пассажиров и принимая новых, нудно повторялись одни и те же призывы быть внимательными на железной дороге и не допускать игр детей вблизи поездов, косяками шли «коробейники» за небольшие деньги, предлагая панацеи во всех сферах быта и жизни.

«Купите суперхренорезку! Самая крутая суперхренорезка в мире!»

Таня придремала и очнулась, когда электричка подходила к конечной станции. Вагон почти опустел, но плохо пахнуть не перестал. Видимо, за многие годы эксплуатации этот запах уже въелся в потрескавшиеся окна, изрезанные лавки и стенки.

Единственная возможность уехать из Москвы — это воспользоваться электричками. Татьяна не сомневалась, стоит охране обнаружить, что она пропала и доложить альфе, Кирилл бросит на поиски все ресурсы. Первым же делом поднимут списки всех купивших билеты в аэропортах и на вокзалах, но она воспользовалась электропоездом, где при покупке билета паспорт не требовался, к тому же, она села не на столичном вокзале, а с одной из остановочных платформ. Рано или поздно Кирилл додумается проверить и их, но пока у нее есть время, чтобы успеть уехать как можно дальше и незаметнее. Жаль, что с собой она почти ничего не смогла прихватить, чтобы не вызывать подозрений. Обычная поездка в СПА. Охрана привычно будет ждать ее несколько часов и до вечера ничего не заподозрит. Сколько раз она приезжала сюда в первой половине дня, а выходила только на закате? А сегодня только зашла внутрь, потом сама себе позвонила со второго телефона, поохала и с сожалением попрощалась с работниками салона. Дескать, непредвиденные обстоятельства, вынуждена бежать. А есть выход (Таня знала, что есть) — на другую улицу? Она успеет сбегать по делам и вернется через два — три часа, а охрана так надоела, сил нет. Пусть посидят в машине напротив входа, без них она скорее обернется. Девушки понятливо покивали — постоянная клиентка, щедрая, приветливая — и проводили через служебный вход.

Таня пешком обошла квартал, спустилась в метро, проехала через пол Москвы, «потеряв» по пути оба телефона.

В одном переходе в киоске купила страшненькую сумку, в которую спрятала свою, дизайнерскую. И неказистый плащик, который надела поверх изящного брючного костюма. Все-таки, апрель — не самое подходящее время для прогулок без верхней одежды, а свою коротенькую стильную куртку она оставила в машине. И даже в этом плаще и при кособокой сумке она все равно выделялась из толпы.

Выяснив, что следующая электричка будет только завтра, зато буквально через десять минут уходит последний «пазик» на Никишино — райцентр в ста сорока километрах от станции, Таня решилась и заняла место в автобусе. Главное, не сидеть на месте, а ехать, ехать как можно дальше.

Два с лишним часа тряски по «сельским направлениям», остановки у каждого поворота, и в густых сумерках «пазик» остановился в райцентре. Немногие пассажиры быстро разошлись, а Татьяна, покрутив головой, зашла в здание автостанции.

— Не скажете, здесь есть гостиница? — спросила Татьяна у пожилой уборщицы, лихо орудовавшей шваброй в пустом помещении вокзальчика.

— Есть, — с интересом рассматривая явно нездешнюю девицу, охотно откликнулась женщина. — А тебе надолго? Если на ночь только, то пошли ко мне. В гостинице за сутки сдерут, хоть ты вечером пришла, а уйдешь утром, а баба Маша не обидит. Возьму за ночлег, сколько тебе не жалко и накормлю.

Это подходило, так как показывать паспорт не хотелось, а в гостинице его обязательно потребовали бы. Женщина приветливо улыбнулась и продолжила:

— Я одна живу, дом у меня на три комнаты, не стеснишь. Только подождать надо немного, домою, и пойдем вместе. Ну, как, согласна?

Таня кивнула.

— Вот и хорошо, — обрадовалась баба Маша. — Ты присядь пока вон на лавочку. Я мигом!

Таня устало опустилась на отполированную временем и задами скамейку, поставила сумку на колени и закрыла глаза.

Конечно, ее уже хватились, Кириллу тоже доложили, и спать сегодня никому не придется.

Она хорошо продумала свой побег, сразу зацепиться волкам будет не за что. При самом пессимистическом раскладе, у нее два дня точно есть в запасе.

Переночевать и ранним утром ехать дальше, все равно, куда, главное, дальше!

— Ну, вот и все, пойдем, милая! — баба Маша стояла напротив девушки и улыбалась. — У меня и супчик есть, сейчас повечеряем и на боковую!

— Мне на автобус, в семь утра который, — отозвалась Татьяна. — Не проспать бы.

— А я разбужу, не волнуйся! — несмотря на возраст и габариты, баба Маша передвигалась достаточно проворно, так, что Таня еле за ней поспевала.

Нет, если бы не модельные ботинки на высоком каблуке и не постоянные «выпуклости и впуклости» на направлении, которым они шли, то Таня была бы далеко впереди. Но в любом случае «проходимость» пожилой женщины оказалась выше всяких похвал.

Спустя минут пятнадцать хода, баба Маша в очередной раз свернула, и вышла к небольшому, немного кособокому домику.

— Ну, вот и дошли. Проходи, милая. Не боись собаки, Найда не кусается, так, для порядку брешет.

Но Найда, вылетев с гавком встречать хозяйку и гостью, вдруг замерла и с визгом бросилась в будку.

— Тю! Кто это ее так напугал? — баба Маша оглянулась на улицу. — Наверное, Васька Миронин пробежал. Его все собаки боятся, он с рогаткой не расстается, десять лет пацану, а вся улица от него уже плачет.

Женщина, ни на минуту не переставая тараторить, открыла дверь и пригласила девушку проходить.

Внутри домик оказался наглядной иллюстрацией к чистенькой бедности.

Коридорчик, куда они вошли, вел в просторную комнату — кухню, далее комната поменьше — гостиная. И дверь в совсем маленькую комнатку, где еле-еле помещалась железная кровать и небольшой комод.

— Вот там я тебя и положу, — жизнерадостно проговорила баба Маша. — Тепло, тихо, мягко. Выспишься, как у мамки! Кидай сумку, плащик сюда вешай, и пошли, повечеряем.

Таня сняла плащ и споткнулась взглядом о костюм от Biumarine: надо срочно во что-то переодеться, этак она незаметной не останется.

— Баба Маша, а у вас нет чего-нибудь попроще, переодеться? Боюсь, испорчу вещь, а она не моя, у сестры взяла, — обратилась она к хозяйке.

— Сейчас посмотрю, отозвалась та и полезла на антресоли.

— Вот, костюм спортивный есть, почти неношеный. Вроде, — женщина оглядела фигуру гостьи, потом тряпки в руках, — должен подойти. Он Гальки моей, а она почти как ты.

Костюм подошел. Чуть тесноват был в бедрах и груди, но длина прямо, тютелька в тютельку.

Простой супчик с фрикадельками показался вкуснее изысканных яств — Таня вспомнила, что дома выпила только кофе и за весь день не съела ни крошки.

— Спасибо, баба Маша! — с чувством поблагодарила она хозяйку. — Сколько возьмете с меня за ночлег и ужин?

— А, сколько не жалко, — улыбнулась баба Маша. — Белье у меня чистое, сейчас постелю тебе, и ложись, отдыхай.

Татьяна понятия не имела, сколько стоит такой ночлег. Когда они с Кириллом ездили куда-нибудь, она особенно не прислушивалась, но, если ей не изменяет память, сутки в гостинице обходились не меньше нескольких десятков тысяч. Но они были вдвоем и это номера люкс в хороших отелях…

— Пять тысяч хватит? — Таня положила на стол купюру.

Баба Маша вытаращила глаза и ахнула:

— Ты что, с дуба сверзилась? Пятьсот давай и хватит, премного благодарна буду.

— А я еще костюм этот хотела купить и если есть обувь какая-нибудь, не нужная, то и ее, — нашлась Татьяна.

— Обувь, — баба Маша покосилась на ботинки гостьи. — По нашим дорогам на таких долго не побегаешь. Посмотрю, может быть, и найду чего.

Хозяйка нырнула в комод, потом, кряхтя, вытащила из-под кровати сундук и принялась перебирать его содержимое.

— Туфли-то есть, — с сожалением проговорила она, — да не по погоде. Сапоги разве что? Глянь-ка, подойдут?

Таня приняла обувь, покрутила перед глазами и попробовала примерить. Сапоги оказались большие и грозили слететь при каждом шаге.

— Не пойдет! — вынесла вердикт хозяйка и выдвинула нижний ящик шкафа. — Вот, берегла, думала, вдруг Галька приедет.

Перед Таней возникла коробка с кроссовками. Конечно, не бренд, не натуральные материалы, но так даже лучше, она не будет выделяться, лишь бы подошли.

Кроссовки подошли.

— Еще в девяносто восьмом урвала, — делилась хозяйка. — Все лежат и лежат. Галька не едет и, наверное, уже и не приедет. Дочь это моя. Уехала на Север, да и прижилась там. В отпуск они по морям ездят, к матери некогда завернуть. Бери, тебе нужнее.

— Спасибо, баба Маша! А пятерки хватит ли?

— Хватит! — решительно отрубила хозяйка, и принялась сгребать добро назад в сундук. — Я за мытье полов восемь получаю. В месяц.

— Сколько? — поразилась Таня. — Но как же прожить на такие деньги?

— Ничего, я одна, мне хватает, — отмахнулась женщина. — Еще дворником на полставки, огород свой, не бедствую. Вот у кого дети, тем сильно крутиться приходится, чтобы концы с концами свести. Ты разбирайся, а я пойду Найде вынесу.

Таня сложила свою одежду в сумку. Посмотрела на ботинки, повертела их и решительно отставила. Куда они ей? За версту видно, что вещь дорогая, а она собиралась стать незаметной и ни в чем не выделяться.

— Заболела Найда-то, — озабоченно проговорила баба Маша. — Не ест, сидит в будке и не вылазит. Если до завтрева не отойдет, придется водкой напоить. Жалко, хорошая собака-то и молодая совсем — второй год ей только.

Татьяна промолчала. Как ей объяснить хозяйке, что дело не в болезни и не в соседском Ваське, а в ней, в Тане? Чует собака волчицу, вот и спасается, как может. Уедет Таня, «выздоровеет» и собака.

— Ты далеко едешь-то? — поинтересовалась баба Маша. — К родне или бежишь от кого?

— Что, так заметно? — вздохнула девушка.

— Одета ты богато, деньги есть, а на перекладных. Ясно, не по своей воле, нужда какая-то гонит. Из-за мужика?

Таня кивнула.

— Изменил?

Таня еще раз кивнула.

— Вот же гад, какой, — возмутилась женщина. — Такую красавицу на кого-то променял! Вы расписаны?

— Таня, роняя слезы, опять кивнула, не в силах говорить.

— Не плачь, не стоит он того! Все мужики одинаковы, помашет какая юбкой, они и рады. Давно живете?

— Пятый год, — всхлипнула девушка, слезы горохом покатились по щекам.

— Нашла из-за кого реветь! На-ка, вытрись, — баба Маша протянула полотенчико. — Не порть себе нервы, врачи говорят, они не восстанавливаются. А от нервов и все болезни. Ну, нашел другую, да и хрен с ним! Еще неизвестно, кому больше повезло — тебе или той прошмандовке, которая женатого увела. На чужом-то горе, счастья не построишь, отольются ей твои слезы! У меня тут наливочка есть, малиновая. Сейчас хлопнем с тобой по стопочке и все беды, как рукой снимет!

— Нет, спасибо! Я не буду пить. Нельзя мне, — проговорила Таня, успокаиваясь.

— Болеешь? — насторожилась хозяйка и наклонилась ближе, всматриваясь в лицо гостьи. — А ты часом, не беременная ли?

Таня секунду поколебалась и кивнула.

— Ах ты, господи, — всплеснула руками баба Маша. — Ах, он, кобель блохастый! Беременную законную жену из дома выгнал??!

— Нет, — помотала головой Таня. — Я сама ушла. Он не знает про ребенка. Просто… Просто привел другую и живет с ней в нашем доме, а меня выселил в дом своей матери и запретил подходить и к нему и к нашему дому.

— Вот же паразит! — баба Маша горестно показала головой. Ну, тебе нельзя, а я выпью. Чтоб ему там пусто было, кобелюке! И куда ты теперь?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Мне надо уехать подальше, чтобы не нашли.

— Как это — «не знаю»? Беременная едешь, куда глаза глядят? Муж-то богатый?

Таня кивнула.

— Раз богатый, значит, привык, чтобы все по его было. А ты законная жена, поди, на тебе и имущество, какое значится, — женщина задумалась. — Обязательно он тебя искать станет, а раз деньги есть, то рано или поздно найдет. Ты приметная, хоть и переоделась, а все равно видно — не из деревни ты, больно ухоженная. Не спрячешься.

— Что же делать? — глухо ответила Татьяна. — Ребенка отберет…

— Ну, уж нет! — баба Маша решительно поднялась. — Я вот чего придумала, есть у меня тетка, в Голышево живет. Это деревенька на три человека, пятьдесят километров отсюда. Туда ни дорог нормальных, ни электричек нет. Тетка Настасья баба хорошая, она не обидит. Сейчас схожу к Мирону, пока он спать не лег, попрошу завтра отвезти нас к тетке. Гостинцев ей купим, поживешь у нее пока.

— Но…

— И не спорь! Тебя ведь, наверное, хватились уже?

Татьяна мотнула головой.

— Вот и я уверена, что хватились. Поэтому тебе надо спрятаться так, чтобы и духу твоего они не учуяли.

Татьяна испуганно посмотрела на хозяйку — неужели, узнала? Но как? Но потом успокоилась, поняв, что это просто фраза.

— Ты последним автобусом приехала, тебя и не видал почти никто. Скажу, Галька моя приехала на день. Проведать. И тетку навестим. Галю-то здесь последний раз девчонкой видели, уж и не вспомнит никто, какая она. А ты сегодня спи, завтра я на базар да по магазинам сбегаю, куплю одежды тебе, да гостинцев Настасье, а вечером и поедем.

— Почему вы мне помогаете? — тихо спросила Таня. — Я же чужая вам.

— А кто нам, женщинам, поможет, кроме нас самих? Меня муж тоже бросил, Гальке едва пять исполнилось. Усвистал за юбкой. Ох, как я убивалась, дура! Если бы не тетка Настасья, то не знаю, как и справилась бы! Потом-то конечно, гулёна мой пытался вернуться. Ага, через двадцать лет, да я не приняла. Вот еще — молодость прогулял, а как не нужен полюбовнице стал, явился — ухаживай за ним. А ты молоденькая и ребенок, к тому же. Не поддержи тебя — сломаешься. Мне помогли, поддержали, я на ноги и без мужа встала. Теперь я тебе помогу, так добро по земле и ходит: поддерживаем друг дружку и жизнь легчает.

— Спасибо!

— Сейчас я, одна нога здесь, другая там, к соседу сбегаю.

Баба Маша унеслась за дверь, а Таня положила руки на стол и опустила на них голову.

Не хотела, а все рассказала чужому человеку. Не все, положим, но все равно немало. Да, баба Маша права, ей без помощи не справиться, тем более, как оказалось, жизнь простых людей она не очень хорошо знает. И места здесь тихие, если не выезжать никуда, то ее никто не увидит, и до Кирилла не дойдет весть, где она может быть. Отсидеться, родить, а там видно будет. Денег у нее года на два скромной жизни должно хватить, тем более, вон, хозяйка на восемь с чем-то живет и считает, что не бедствует.

Главное, чтобы возле деревеньки тетки Настасьи не было оборотней. Вообще, если вспомнить карту страны, висевшую на стене в кабинете у Кирилла, то в эту сторону от Москвы километрах в двухстах было большое белое пятно — ничейная территория.

То есть, ни одному из кланов не принадлежащая земля. Видимо, нечего тут было делить, не из-за чего претендовать. Нет больших городов, нет производства, только умирающие деревеньки, да захолустные райцентры.

Можно считать, что ей повезло.

Вспомнив прочитанную на каком-то сайте примету, Таня поплевала через левое плечо и постучала по деревянному подоконнику.

Хлопнула дверь, вернулась баба Маша:

— Договорилась, завтра после обеда поедем. Он в ночь на смену, поэтому с утра я на базар, а часа в два — отправимся к Настасье.

Глава 2

Девушка скользнула по его груди и животу, задевая сосками волоски, и Кирилл еле сдержал стон.

Это Алексис понимает толк в плотской любви или все настолько пронзительно потому, что она — его пара?

Шаловливо улыбаясь, Алекс обхватила рукой его член и наклонилась, облизнув губы. Кирилл замер, предвкушая, и ожидание его не подвело — сладко, пряно, чувственно и остро!

Чуть прищурив глаза, он следил за движениями головы и рук девушки, слегка подаваясь бедрами, сжимая руками простынь.

Наконец, не выдержал, резко отодвинул Алексис, перевернул ее на четвереньки и вошел сразу на всю длину, даже зарычав от облегчения.

Да! Вот так, сильно, немного грубо и яростно — моя!

В порыве страсти прикусил ее шею у основания, зная, что поставить метку пары не получится. Это неимоверно злило, но пока разрешить эту проблему Кирилл не мог. Луна, как же ты надо мной посмеялась!

В несколько сильных толчков, на грани боли, но Алекс это нравилось, он излился, ощущая, как одновременно с ним к вершине подошла и девушка. Не выходя, придерживая её руками под живот, он провел языком по позвоночнику, слегка прикусил кожу на лопатке и тут же зализал. Девушка дернула попкой, хныкнула, прося более откровенных ласк, заниматься любовью, она готова была бесконечно.

— Все, моя хорошая, — проурчал он ей в ухо. — Сейчас в душ и обед. А потом, если захочешь, мы продолжим. Надо поесть, ты все силы из меня вытянула, не хочу умереть в расцвете лет от истощения.

Алексис хихикнула, изгибаясь, и потерлась попкой о его пах.

— Поесть и продолжим! Чур, я в душ первая!

Истинная пара — мечта и смысл жизни каждого оборотня.

Вон они, перед глазами, примеры счастливых отношений — неугасающая любовь и нежность друг к другу, дети, трогательная забота и поддержка.

Свою пару он искал истово и старательно, начиная с восемнадцати лет. По сути, еще недопеском.

Пока был жив отец, свободы было больше и возможности ездить тоже, но когда, после трагической гибели альфы, тридцатилетний Кирилл был вынужден принять стаю, заботы о личном счастье отошли на задний план.

Целибат холостые волки обоих полов никогда не держали, поэтому недостатки в женской ласке Кирилл не ощущал.

Пожалуй, это ему даже нравилось, только с возрастом все больше хотелось не временных подружек, а семью, детей, единственную.

Общеизвестно, что найти свою половинку можно только до ста лет — полного совершеннолетия оборотня. За всю историю не было ни одного случая, чтобы волк старше этого возраста нашел свою пару. Вообще, обычно к сорока — пятидесяти годам все уже были с парами и готовились к рождению первенца или уже его растили.

Кириллу не повезло — ни разу за все время ничего не дрогнуло у него, ни одна не привлекла. Что удивительно, волк вел себя спокойно, не требовал срочно бежать и искать, будто бы просто ждал. Будто бы знал, что встреча с парой состоится, но не сейчас.

А Кирилл искал. Объездил половину Земли, улаживая дела клана, но и себя не забывая. Сколько же он перевидал волчиц! Но её, самой желанной, все не было.

Он замучил более счастливых соплеменников, расспрашивая, как они узнали, поняли, но ответ был один — ты сразу поймешь, это не рассказать словами, это надо почувствовать. Просто встретишь, и больше тебе ни одна не нужна будет, а за её улыбку или ласковое слово готов будешь небо с землей местами поменять.

На Таню он сначала и внимания не обращал. Бегает девчонка и бегает. Дочка его беты, единственная.

Но незаметно из смешной девчонки с тонкими косичками, Таня превратилась в стройную и красивую девушку, и взгляд Кирилла все чаще и чаще стал на ней останавливаться.

А однажды зимой он увидел ее волчицу.

Несмотря на молодость, очень крупная и крепкая, с роскошной шерстью, светло — серебристого оттенка — Кирилл буквально остолбенел, а его волк взвыл и принялся царапаться и бесноваться, требуя, чтобы его выпустили.

С того дня он все чаще и чаще задумывался, что Луна с ней, с единственной. Годы идут, сверстники уже скоро внуков дождутся, а он все неприкаянный, все с одноразовыми грелками путается.

Одно останавливало — а вдруг, найдется его половинка, куда потом Татьяну девать? И, конечно, детей тоже хотелось.

Не слышал, чтобы развлекающаяся с разными волками волчица, понесла. Все дети рождались только тогда, когда волчица обретала своего единственного.

Вот и тянул Кирилл, сколько мог. Провожал Таню глазами, тихо порыкивал, если замечал внимание к ней других волков, но инициативу не проявлял.

Скоро все холостяки были в курсе, что Татьяну лучше обходить по большой дуге и даже легкого флирта не затевать — альфа бережет единственную дочку своего беты, как собственную.

Видимо, держит ее для укрепления связей с другим кланом — гадали оборотни. Выдаст ее за влиятельного волка, вот и протянется еще одна ниточка.

Громом среди ясного неба стало известие, что Кирилл принял Таню, как свою избранницу.

Но посудачили и замолчали.

С альфой особенно не посплетничаешь, и, потом, ему уже сто, единственной нет, а тепла и уютный дом любому хочется. Дети, конечно, проблема, но ведь и принять кого в семью можно? Волки не часто гибли, но бывало, а дети оставались. Почему бы альфе не усыновить сиротку?

Четыре года пролетели, как один.

Татьяна оказалась нежной и ласковой, с ней было легко и радостно. Домой Кирилл чуть не бежал, а когда уезжал, то не хотелось расставаться. И Луной Таня оказалась достойной, крепкой рукой держала волчиц клана, решала споры, помогала оступившимся. Ее стараниями в поселке открыли свой детский сад, медпункт, магазин. Теперь не надо было за каждой мелочью ездить в Москву. Вроде, и недалеко, и транспорт есть, но ведь куда удобнее, когда все в шаговой доступности? И свой медпункт — это свои же врачи, оборотни, как и нянечки в саду, которые не удивляются, если детвора посреди игры превращается в зверят и веселыми серыми мячиками скачет дальше.

Нет, Таня устраивала его во всех отношениях и не только его, но и весь клан. А также, от Татьяны в восторге был его волк. Но парой они не бегали по лесу, как бегали бы, будь девушка его половинкой и секс в животной ипостаси был только один раз, когда Кирилл просто не смог удержать волка. Глупо тогда получилось, накануне его отъезда в Канаду. Волк, будто что-то чувствовал, рвался и буянил, и Кирилл, не выдержав, уехал в лес, подальше от поселка, и выпустил зверя побегать.

А этот гад тут же рванул назад, проваливаясь по брюхо в февральский снег, кувыркаясь в овраги и карабкаясь по склонам. Это было какое-то безумие, Кирилл никак не мог ни остановить зверя, ни вернуть себе человеческий облик.

Десять километров он отмахал меньше, чем за час и буквально вполз в собственный дом.

Таня ахнула, кинувшись к мужу, тормошила огромную волчью голову, причитала над порезанными о наст лапами. А волк прижался к ней и лизал руки, лицо — все, до чего мог дотянуться.

Не понимая, что происходит, теперь уже Кирилл бесновался, пытаясь вернуть контроль над телом, но не успел.

В какой-то момент Татьяна отстранилась от зверя, повела плечами и перекинулась.

А дальше… дальше была сказка.

Они лизали друг другу морды, уши, и ныло сердце от щемящей нежности к жене, хотелось укрыть, унести, спрятать и сберечь. А потом Таня выскочила наружу и унеслась в зимний лес и он, забыв об израненных лапах, бежал за ней, взвизгивая и кувыркаясь, как щенок. Догнал, подмял, и волчица выгнулась, приглашая и поощряя. Раньше Кирилл никогда не занимался любовью в волчьем теле, хотя слышал, что старшие тихо и мельком упоминали об этом, как об одной из самой волнующей стороне семейной жизни. На вопросы молодого оборотня они только хмыкали и отговаривались, мол, вырастешь, сам все узнаешь. Вот, вырос и узнал. Соединившись, Кирилл громко зарычал и вонзил зубы в Танину шею, содрогаясь от сладких спазмов. Волчица вторила рыком, переходящим в стон и изогнулась, попытавшись дотянуться до его шеи, чтобы тоже пометить.

Очнулись от холода, голые, на снегу, в ста метрах от ограды поселка.

Как добрались до дома, Кирилл не очень помнил, зато никогда не забудет, как впервые увидел на шее Татьяны свою метку. Метку пары.

— Я поставил тебе парную метку! — ахнул он, проводя пальцем по немного воспаленным рубцам. — Как это случилось?

— Я не очень хорошо помню, — задумчиво ответила Татьяна. — Моя Серая, как с ума сошла, я не могла ее удержать.

— Аналогично, — кивнул Кирилл. — Мой тоже вырвался. Что ж, метка, это неплохо, правда, ответную ты мне не поставила, но это дело времени, я думаю? Вернусь из поездки, объявим официально, что ты — моя пара.

Но вернулся он не один, Татьяну в темпе вальса выкинули из их дома, и они даже ни разу толком не поговорили.

Кирилл передернул плечами, отгоняя неприятные воспоминания. Какой-то частью мозга он помнил все счастливые моменты, связанные с Татьяной. Но другая часть твердила, что он не должен приближаться к временной жене, нельзя огорчать Алексис, что Татьяна в прошлом, а его будущее — Алекс.

Когда он увидел ее, в доме альфы квебекского клана, то его будто громом ударило. Действительно, ни с чем не спутаешь — он замер, будто парализованный и смотрел только на нее, втягивал ее запах, еле сдерживаясь, чтобы не схватить на руки и не унести.

Алекс откликнулась, ее волчица только что из шкуры не выскочила, стелясь перед его волком. Но зверь был поразительно сдержан, видимо сказывалось недавнее спаривание с Таниной Серой. Нет, волчицу Алексис он не гнал и не буянил, когда Кирилл в человеческой ипостаси занимался с Алекс любовью, но вот метку поставить не позволил, и это невероятно злило.

Алексис страшно обиделась и закатила скандал. Она была в своем праве — они, несомненно, истинная пара и обязаны обменяться метками. Но свою она не могла поставить, пока ее не пометит волк, а он не мог ее пометить, потому что его метка уже красовалась на временной жене. Хотя, какая, к бесам, временная? С этой меткой Татьяна становилась более чем настоящей.

Алекс требовала убрать соперницу, сначала из дома, а потом, когда выяснилось, что это не помогает, то и совсем из жизни.

Кирилл бесился, но отдать приказ убить Таню не мог. Да, только смерть Тани освободила бы его и дала возможность пометить Алекс, как свою пару, но решиться на это он не мог. И злился в первую очередь на Татьяну, что мельтешит перед глазами, что Алекс постоянно на взводе, что все в доме напоминает о жене, хотя он приказал собрать и вынести все ее вещи.

Ситуация получилась неординарная и единственная в своем роде. Как разрешить ее, не знал никто.

Было несколько случаев, когда поспешившие жениться оборотни, впоследствии встречали пару, но все решалось мирно и быстро. Временная жена получала щедрые отступные, обретенная пара обменивалась метками, и все жили долго и счастливо.

Кирилл встряхнул головой, отгоняя рой мыслей, и переключил внимание на пританцовывающую Алекс, которая только что вышла из душа.

Какая же она у него красивая!

— Альфа, простите, — раздалось за дверью. — Срочное сообщение!

— Что там? — отозвался Кирилл, продолжая любоваться, как стекают капельки воды по роскошному телу Алексис.

— Татьяна.

Алексис, услышав имя ненавистной соперницы, подобралась, сузила глаза и насупилась, сразу утратив сходство с милым бесенком.

— Что еще? — рявкнул Кирилл, понимая, что как только посланник уйдет, Алекс закатит ему очередную сцену.

— Татьяна пропала. Ее уже час не могут нигде найти.

— В каком смысле — пропала? — Кирилл рывком открыл дверь, не подумав, что не только сам находится, в чем мать родила, но и Алексис совершенно не одета.

— Она вошла в СПА, ну, тот, на Покровке, куда она всегда ездит, в десять утра. И охрана ее больше не видела, — оборотень старательно отводил глаза, рассматривая стену.

Кирилл опомнился, оглянулся на так и стоящую в одном полотенце Алексис, и рыкнул:

— Оденься немедленно!

Девушка фыркнула и вернулась в ванную комнату, бросив:

— На себя посмотри.

Чертыхнувшись, мужчина подхватил штаны и, натягивая их на ходу, продолжил допрос:

— Вошла и что дальше? Что она делала?

— Не знаю, — несколько растерялся оборотень. — Это может рассказать ее охрана, но они до сих пор там.

— Машину, — коротко приказал Кирилл, отправившись в гардеробную. — И предупреди Семена, он со своими пусть едет следом.

Подъехав к салону, первым делом вызвал охранников Татьяны.

— Рассказывайте, — бросил, буравя взглядом мнущихся парней. — Почему вас двое, где остальные?

— Так, нас и было двое, — развел руками высокий, Тимур. — Поэтому и не смогли перекрыть все выходы, как делали обычно.

— Как, двое? Почему?

— Так, уже недели три, не меньше, как вы велели нас сократить, — удивился Тимур.

— Я велел? — Кирилл начал тихо закипать. — Когда это?

— Алексис сказала, что вы приказали ополовинить охрану Татьяны.

— Алексис? И почему вы послушались ее? — Кирилл не сводил глаз. — Разве Алексис — ваш альфа?

— Но она же ваша истинная, — неуверенно ответил второй, Роман. — Как мы могли ее ослушаться? Она бы пожаловалась и вы с нас шкуры бы сняли.

— Идиоты, — Кирилл со всей силы стукнул кулаком в дверь, погнув ее. — С каких это пор волчицы решают вопросы чьей-то безопасности? И куда делись Гена и Виталий?

— Сопровождают вашу, — оборотень запнулся, выбирая определение. — Вашу единственную.

— Дурдом. Но почему я их тогда не вижу, и возле дома только те четверо, кого я сам назначил?

— Потому что Алексис приказала им не мельтешить и охранять скрытно, чтобы даже вы не заметили. Говорит, что у них в клане так принято — есть охрана явная, они все на виду. И есть охрана скрытая, в ней самые сильные и опытные волки.

— Ладно, с этим я потом разберусь. Рассказывайте, что было сегодня.

— Мы подъехали к салону, — споро заговорил Роман. — Все, как всегда. Татьяна оставила куртку, взяла сумочку, и я проводил ее внутрь. Там Татьяну встретили работницы салона, и я вернулся в машину.

— Большая сумочка?

— Нет, обычная, женская. Небольшая.

— Дальше.

— А дальше ничего, — пожал плечами волк. — Мы, как всегда сидели и ждали. Обычно она в салоне часов пять — шесть проводит. В этот раз прошло восемь, она не выходит. Я решил зайти и уточнить, скоро ли, может, надо чего. И узнал, что почти сразу, как она вошла, ей кто-то позвонил, и она попросила выпустить ее на соседнюю улицу. Мол, на два-три часа надо отлучиться.

— Улицу осматривали?

— И улицу, и камеры наблюдения, — мрачно отозвался Тимур. — Она вышла и прямиком вниз по улице. Потом в метро. Там тоже камеры, так что узнать, куда она поехала — дело времени.

Кирилл вопросительно посмотрел на Романа и тот подтвердил:

— Да, уже послали запрос, скоро все распечатки будут у нас.

— Телефоны тоже отследили уже, — добавил Тимур. — Никто ей не звонил. Звонок был с одного ее номера на другой. Сама себе организовала звонок.

— Ясно, здесь больше нечего делать, — решил Кирилл. — Я назад, а вы поспешите с распечатками и вокзалы надо перекрыть, аэропорты. Наверняка, ее уже нет в Москве, но отследить, куда она навострилась, надеюсь, не проблема?

— Уже. Сразу, как поняли, что она скрылась, отправили сообщение, — Роман нервно выдохнул. — Везде уже наши, все проверяют.

— Тимур, отвези меня назад, — распорядился Кирилл. — Что-то я не в форме, не хватало еще поцарапаться. Рома, а ты присоединяйся к ребятам Семена, ищите. Вам была доверена Луна клана, а вы ее про…бали. Чтобы самое позднее, завтра утром у меня на столе лежал подробный отчет — куда уехала, на чем, где сейчас. А еще лучше, чтобы возле этого стола стояла сама Татьяна.

Дорогу домой альфа почти не запомнил. Пока Тимур рулил, он сидел рядом и мучительно размышлял, что же произошло и, главное, чем это все грозит.

Конечно, он во многом сам виноват.

Первым делом надо было нормально поговорить с Таней. В конце концов, она не могла не понять, что для него означает обретение истинной!

Да, у них были замечательные и гармоничные отношения, Таня отлично держала женскую часть клана, но она не его половинка! Она это знала с самого начала, он не обещал ей вечной любви!

Черт, обещал… Обещал Игнату, отцу Тани, что присмотрит за его дочерью и не даст никому в обиду. И ей обещал, что никогда не обидит, что она никогда не пожалеет. Но ведь он тогда не знал, что встретит единственную!

Да, он растерялся и смалодушничал. Отложить разговор и решение проблемы оказалось проще, чем сразу все разрубить. Но Таня должна была его понять!!! Разве ей плохо жилось отдельно, ведь ни в чем не нуждалась!

Черт, она же накануне приходила, хотела о чем-то поговорить, а он ей нагрубил, прогнал и даже слушать не стал. Но это потому, что Алексис, услышав, что пришла Татьяна, расплакалась! Это так невыносимо, видеть, как плачет твоя драгоценная, а ты, стоишь, как дурак, и не можешь ее успокоить! Когда он увидел слезы Алексис, захотелось разорвать в мелкие клочки причину ее слез. Да он еле сдержался, хорошо еще, что не спустился, а отправил из окна! Кто знал, что эта идиотка сбежит? Куда, ну, куда ей бежать, найдут максимум, через день и он тогда лично с нее шкуру спустит! Вместо того чтобы проводить время с Алекс, он вынужден мотаться и искать беглянку!

Завтра же, когда ее доставят, он решит этот вопрос раз и навсегда.

Развестись по человеческим законам проще всего. Почему он хотя бы это до сих пор не сделал? Развестись с Таней и тут же зарегистрировать брак с Алексис — ведь это хоть как-то примирило бы Алекс с создавшимся положением! Завтра он первым делом отдаст приказ юрисконсульту клана заняться этим вопросом.

Все время недовольно ворочавшийся волк зарычал, протестуя.

Вот! Вот из-за зверя он и тянул и откладывал, а теперь дотянул, дальше некуда!

Что тебе-то неймется? Мы нашли нашу половинку, должен быть рад, а ты рычишь и требуешь все бросить и отправляться за… А кто она ему теперь? За временной женой.

Зверь взревел, и Кирилл даже покачнулся, ощутив ярость волка.

Не временная жена? А кто? Ах, да, Луна клана и его избранница.

Каким это образом волк ухитрился пометить Таню? Она точно не его истинная пара, он не чувствует возле нее того взрыва эмоций, какой накрывает его возле Алексис. Ему не хочется каждую минуту видеть ее, прикасаться, трахать до звездочек в глазах и защищать даже от себя самого.

Если бы метку он поставил в человеческой ипостаси, без обновления она постепенно сошла бы, и через некоторое время, может, через полгода, может, раньше, он был бы свободен от Тани. Но зверь все решил по-своему, зверь сделал Татьяну избранницей.

Черт, это так редко происходит, никто уже и не помнит, что такое возможно!

И что ему теперь делать???

— Папа? — Алексис удобнее перехватила трубку и пристроилась на краешек стола. — Нет, его сейчас нет дома. Его приблудная сбежала, и все волки брошены на ее поиски. Да, по мне тоже было бы лучше, если бы она сгинула, уж я бы точно ее искать не стала!

Девушка покачала ногой, слушая, что вещает отец.

— Его волк отметил ее, как избранницу, я же говорила это. Поэтому Кирилл не может поставить мне парную метку и я здесь в подвешенном состоянии. Сейчас ее найдут, и одна Луна знает, что она потребует. Пока на ней метка, я всего лишь любовница, сам понимаешь, это неприемлемо! Метка действительна, пока она и Кирилл живы, но Дёмин мне нужен живой и здоровый, в отличие от его подстилки. Да, ты все правильно понял. Если вы успеете найти ее раньше, чем волки Кирилла, то у меня будет шанс стать законной подругой и Луной клана. Сброшу в Вайбер все, что узнаю. Я надеюсь на тебя. Пока, жду новостей!

Сбросив вызов, Алексис задумчиво прикусила губу.

Ну, почему ей так не везет?

Нет, сначала казалось, что очень даже везет — ее парой оказался роскошный альфа из одного из сильнейших российских кланов. Возраст — целых сто четыре года — никак не сказался на внешности оборотня, навскидку ему можно было дать лет тридцать. Впрочем, такова их природа — набрав форму и зрелость, волк так и выглядит почти до самой смерти, а потом буквально за считанные месяцы дряхлеет и покидает этот мир. Кириллу до этого еще почти две сотни лет.

Осознание, что именно вот этот самец, не сводящий с нее горящих глаз — ее половинка, скручивало в спираль. Его взгляд, запах, просто находиться с ним в одном помещении, всё сводило с ума.

— Хороший тебе достался волк, дочка! — довольно проговорил отец. — И для нас польза, я давно хотел наладить связи с оборотнями, живущими в Евразии. Жаль, что жить будешь так далеко, зато станешь Луной клана. Со щенками не затягивайте!

Алексис и сама была на вершине счастья, но очень скоро действительность опустила ее с небес на землю.

Луной клана она не стала, Кирилл не пометил ее. Несколько раз во время бурного секса прикладывался к шее и так и не укусил. А его волк, когда она предложила продолжить любовные игры во второй ипостаси, отнесся к ее волчице, как к неразумному щенку. Нет, он не рычал, не прогонял, он просто посмотрел на стелющуюся красавицу и отошел, недвусмысленно дав понять, что в ее внимании не нуждается.

Растерянная Алексис бросилась с расспросами к своему мужчине и тут-то и открылась правда — Кирилл был женат.

Для его возраста это было не удивительно. Удивительно, что зверь Кирилла категорически не хотел отпускать эту временную жену и даже поставил ей метку, признав своей избранницей.

Это было немыслимо!

Избранница — та же истинная, только выбранная не инстинктом, а чувствами. Получается, Кирилл Татьяну любит, а к ней у него привязанность только на уровне физиологии.

Очень редко волки оставались без пары — не находили ее или она погибала в начале жизни. Тогда единственной возможностью обрести нормальную семью, было встретить свободную волчицу, которая настолько понравится и подойдет обеим ипостасям, что станет избранницей. И тогда получалась хорошая семья, и дети рождались.

Не только Алексис, но и ее отец не помнили ни одной такой пары, настолько редко появлялись избранницы. А чтобы у одного волка была и избранница, и истинная — такого не припомнят даже самые старые оборотни.

Отказаться от Алексис Кирилл не сможет, это противно природе оборотня. С момента обретения пары, счастье и хорошее расположение Алексис стали его главными приоритетами. Первый год после воссоединения с единственной, волк даже с родителями почти не общается, полностью растворившись в своей половинке. С рождением детей привязанность и зависимость не становятся меньше, просто оборотень как бы немного успокаивается и насыщается, и его внимание разделяется между парой и детьми.

Отказаться от избранницы Кирилл также не может, ведь на ней его метка и выбор был осознанный. Снять же поставленную в животной ипостаси метку невозможно. И сама она не сойдет, даже если Кирилл не будет видеться и поддерживать с Татьяной отношения, как это произошло бы, будь метка поставлена в человеческой ипостаси.

Куда ни посмотри — всюду тупик.

Кир был очень внимателен и нежен, но стоило завести разговор о Тане, как набычивался и просил потерпеть. Мол, он обязательно что-нибудь придумает!

Месяц прошел, а все на том же месте!

Помогали слезы — увидев, что Алекс плачет, Кирилл зверел и готов был всех, кто посмел ее огорчить, растерзать на месте. Увы, к Тане это не относилось, он всего лишь выселил ее из дома и запретил подходить к нему или к Алекс.

Стало ясно, что сам Кирилл ничего не предпримет и быть Алекс любовницей при жене-избраннице.

Оставался только один выход — физическое устранение.

Алексис понимала, что Кир на это вряд ли решится, просто не сможет отдать приказ, поэтому ей придется все брать в свои руки. Или лапы.

Готовя покушение, она убрала из сопровождения Татьяны двух охранников, но тут избранница что-то почувствовала и сама сбежала. Алекс была ей очень благодарна — теперь убить Татьяну и остаться вне подозрения будет намного проще. Мало ли, какое несчастье может приключиться с одинокой беглянкой?

Хорошо, что отец предложил помощь и своих волков — приехали, нашли, ликвидировали, исчезли. Никаких следов и виноватых. То, что доктор прописал.

Девушка удовлетворенно вздохнула, отправляя обещанную информацию — фото, видео, сведения, где Таню последний раз видели, в какой одежде.

День — два и она останется на самом деле единственной!

Жизнь, кажется, начинает налаживаться.

Еще одно огорчало — они весь месяц почти не вылезали из постели, но беременность почему-то не наступила. Придется удвоить усилия — ребенок нужен, как воздух. Он поможет Кириллу смириться с гибелью избранницы и не винить в этом себя.

Истинная пара должна помогать своей половинке, и Алексис именно это и сделает.

На следующий день Татьяна возле стола Кирилла не стояла. Как и не лежал отчет, где она в данный момент находится.

Удалось выяснить, что она села на электричку на Балакирево, и сейчас волки прочесывали все станции и остановочные площадки, пытаясь выяснить, не сошла ли Татьяна раньше конечной.

Все время с момента, когда стало известно об исчезновении Тани, зверь метался и выл, требуя его выпустить, не позволив как следует выспаться и отдохнуть. Утром у альфы гудела голова и нервы. Понятливые волки мелькали тенями, стараясь не попадаться Киру на глаза, и общались посредством сотовой связи.

Так прошел день, другой, неделя — никаких следов Тани не находилось. Казалось, девушка просто растворилась в воздухе, но Кирилл чувствовал, что она жива и не так далеко.

Оставалась одна возможность ее найти — объехать все остановки по ходу электрички и на каждой выпускать зверя. Запах девушки давно растворился и исчез, но волк сможет найти свою избранницу и без свежего запахового следа. Другой вопрос, что для этого требуется прорва времени, а у него клан и обиженная на его невнимание Алексис.

Таня, Таня, где же ты? Почему убежала? Хотя, понятно, почему.

Кир внимательно прочел все, что нашел в старом фолианте о парах и избранницах.

В истории были случаи, правда, единичные, когда волк связывал себя сразу с двумя волчицами, но всегда это было временно и рано или поздно оставалась только одна.

Вообще, пока оборотни свободны, то есть, не нашли свою пару, то и волки и волчицы в связях себя не ограничивают. Девственной плевы у самок не бывает, нет и понятия «девственность», поэтому и нет этих глупых человеческих заморочек. Свободный волк, особенно, если он силен и привлекателен, может иметь не одну любовницу. Свободные волчицы тоже не всегда ограничиваются одним партнером, тем более что самок всегда меньше, чем самцов и им есть из кого выбирать. Особенно несдержанно ведут себя во время гона те, кто еще не встретил свою пару. А гон бывает раз в год, в конце января — начале февраля, варьируя в одну и другую сторону примерно в две недели.

Самые жестокие драки между самцами происходят именно в этот период, когда гормоны бунтуют и бурлят, требуют найти свою пару и никуда ее больше не отпускать. Не менее жестокие, а в чем-то даже более жестокие разборки, порой, возникают и между волчицами. Конечно, старшие отслеживают молодняк, пытаются не допустить слишком большого кровопролития, но все предусмотреть невозможно, бывают и случаи гибели.

За чем старшие особенно жестко следят и немедленно и жестоко пресекают и наказывают — так это за отношением самцов к самкам. Выбор всегда за ней, и ни один волк не осмелится причинить вред волчице.

Молодость и взросление у молодых оборотней проходит бурно, но стоит встретить свою пару, как и волк и волчица радикально меняются: их больше никто, кроме пары, в сексуальном смысле не привлекает.

Но были, да, были случаи, когда сильный волк умудрялся сохранить и пару и иметь любовницу.

Многое зависит от самок, если они обе готовы мириться с существованием соперницы, то союз «жена в доме, любовница на квартире» мог существовать долго.

Кирилл припоминал прочитанное.

Итак, его ситуация: избранная, помеченная в животной ипостаси, и истинная пара, которую он теперь не может ни пометить, ни оставить.

Один из возможных выходов — гибель кого-то из женщин. О таком даже думать не хотелось, Кирилл отверг это сразу.

Второй выход — женщины смиряются с наличием другой, и он по очереди ночует то у одной, то у второй, пока кто-то из самок не забеременеет. Наступление беременности будет красноречивым сигналом, кто остается, а с кем ему придется попрощаться. Дети — это святое, это самое важное! Они не даются просто так, и беременность спонтанно не наступает. Именно поэтому в период гона ни одна молодая самка не беременеет, несмотря на то, что секс в это время у нее несколько раз в сутки и часто, с разными самцами. Ребенок — это благословение пары, сигнал волку, что именно эта волчица — его судьба.

И третий выход — ему самому вместе со своим зверем сделать выбор уже сейчас. Но что-то подсказывает, что зверь выбор уже сделал и это Татьяна. Но отказаться от Алексис Кирилл пока совсем не готов. Значит, этот выход тоже отпадает.

Оставить же все на самотек, то есть, махнуть рукой и не искать Таню он не мог. Во-первых, она — его жена и Луна клана и пока ее не заменили, как воздух, нужна в стае. Во-вторых, его зверь протестует и точно не успокоится, пока избранница не окажется рядом. И, в-третьих, ему самому ее не хватало. Да, вот так — несмотря на феерический секс с Алексис, на восторг, который он испытывает от ее присутствия, тоска по Тане тихонько грызёт, не позволяя забыть и полностью раствориться в новых отношениях.

Остается — найти и вернуть Таню, а потом донести до обеих, что в вопросе выбора одной из них, Кирилл решил положиться на природу. И женщинам придется с этим смириться, как смирился он сам.

В принципе, подсознательно он уже выбрал именно этот способ, поэтому и не отпускал Татьяну и тянул с разговором.

Пока сложно понять, сколько ему придется приложить сил, чтобы Таня перестала обижаться и чтобы обе самки согласились какое-то время терпеть друг друга. С Таней в этом плане проще, она более уравновешенная, а вот Алексис… Алексис очень ревнива, она настоящая собственница. Ничего, он справится. Потом, у женщин будет более важная задача — скорее забеременеть.

Кирилл ухмыльнулся, представив, как обе будут его завлекать и соблазнять, стараясь скорее зачать ребенка. Сколько приятных минут и часов ожидает его! Надо лишь найти Татьяну, и скоро все встанет на свои места! Когда Алексис забеременеет, зверь не сможет ее отвергнуть и будет вынужден отступиться от Тани и позволить поставить метку Алексис. А Таня… да, жаль, что придется расстаться, но зато напоследок он сможет еще не раз провести с ней время, насладиться общением и потом нормально расстаться.

Вопрос, что делать, если понесут обе женщины, Кирилл даже не рассматривал: физиология оборотней такова, что завести потомство волк может только с одной самкой и пока она жива, детей ни от кого другого у него быть не может.

Кирилл вспомнил, как ласкал тело Тани, как любил целовать ее грудь, прикусывать тонкую кожу на шее, где бьется голубая жилка… Внезапно в воспоминания ворвались картинки их четырехлетней жизни — праздники, будни, походы по магазинам и поездки на отдых, советы Тани по разным клановым ситуациям, ее встрепанный со сна вид в его рубашке на голое тело, нежные ласки и сумасшедший бег по февральскому лесу.

Черт, он скучал по ней… С Алексис был потрясающий секс, но пока пело его тело, волк и его душа молчали. Лучше бы он не летал в Квебек сам, а послал туда бету…

Глава 3

Баба Маша с самого утра была на ногах.

Сначала унеслась на базар и по магазинам, влетая каждые полчаса с новыми покупками.

— Одежда — халат, трусы, платьев два, ну, сама поглядишь, — выпаливала женщина, оставляла пакеты и отправлялась на второй круг.

Покупки оплачивала Татьяна, она же написала список, что ей необходимо из вещей. После внимательного просмотра бабой Машей, список подвергся коррекции.

— Сапоги резиновые надо, самая ходовая обувка в деревне! И штанов двое, а то и трое. Свитер. Два. Или свитер и кофта. Трусов зачем так много? Сняла, состирнула, одни сохнут, вторые носишь. Ладно, десять, так десять. Еще галоши надо, на все погоды обувь — ноги сунул и пошел. В туалет там выскочить или в огород. И шлепки, на жару.

Трусы, приобретенные бабой Машей, повергли в шок — простые, хлопковые, беленькие в цветочек. На всю попу. Штанины приделать — вылитые панталоны!

Таня с сомнением рассматривала это великолепие, но подумав, что в кружевных шортиках и стрингах ей все равно не долго бегать, скоро живот поползет, смирилась с радикальной сменой гардероба.

Во второй заход баба Маша оставила пачки стирального порошка и еще что-то «мыльно-рыльное»

«Для ручной стирки» — прочитала на коробке Татьяна и пришла в ужас.

— Там что, нет стиральной машинки???

— Есть, — жизнерадостно ответила баба Маша. — Машинка есть, старенькая, но еще ого-го! Света нет. Отрезали год назад, невыгодно обслуживать всего три дома. Платят мало, а за линией догляд нужен.

— Господи, как же там жить? — охнула Таня. — Света нет — стирать вручную, холодильника нет, телевизора и интернета тоже нет… А вода, случайно, не в речке?

— В речке. Но это для огорода, она там теплая, за день нагревается, для огурцов хорошо, — с энтузиазмом откликнулась хозяйка. — А для себя во дворе колодец. А вместо холодильника у Настасьи два погреба. Вернее, погреб и ледник.

— Что такое «ледник»? — заинтересовалась девушка, размышляя, сможет ли она приспособиться к такой жизни.

— А это тоже вроде погреб, только в него зимой лед и снег нагребают и хранят самые скоропортящиеся продукты, — объяснила баба Маша. — Ты не пугайся, привыкнешь! Там не так страшно, как кажется. И зачем тебе телевизор и интернет? Тебе малыша вынашивать в покое и на всем натуральном. Я вон телевизор этот и не смотрю, стоит, пыль собирает. Как ни включишь — то убили кого-то, то горит что-то, то цены выросли. Да тьфу, одно расстройство!

— А продукты где там брать?

— Огород свой, хлеб Настасья сама печет, две или три, уже не помню, козы у нее. И раз в две недели к ним лавка приезжает. И я приезжать к тебе стану, не переживай так, не брошу! Вот на учет тебе надо встать, а это проблема.

— На учет?

— По беременности. Чтоб врачи смотрели, и пособие потом послеродовое положено.

— А, ну, посмотрим, пока не к спеху, — отмахнулась Таня.

— Ладно, я отдышалась, пошла на последний круг, — встала баба Маша. — Ты собирай вещи-то! А ботинки что отложила?

— Куда я в них в деревне? Может, подарите кому?

Баба Маша покосилась на модную обувку, помолчала, размышляя, и вынесла вердикт:

— Не оставляй! Ничего своего не оставляй! Ботинки приметные, здесь такие не купишь. Сама говорила — муж богатый, искать станет. Мало ли… Жизнь учит, что ничем нельзя пренебрегать. Вот как только отмахнешься, мол, такого не может быть! А жизнь тебе — «может, еще как, может»! И бабах прямо по темечку! Так что, увязывай все, а я побежала. Еще продуктов прикуплю и мы готовы. Эх, жаль, Найда так и не оправилась, а заниматься ею пока некогда. Ладно, авось, дотерпит до моего возвращения. Напоим водкой, еще чесночку туда добавлю, и все как рукой снимет. Проверенное средство! — хозяйка озабоченно покачала головой и вышла за двери.

Выехали не в два, как собирались сначала, почти в четыре.

Мирон, немногословный мужик, помог загрузить в машину узлы и коробки, мельком глянул на Татьяну и буркнул:

— А Галька-то, теть Маш, совсем не изменилась! Только выросла, конечно. Бледная чего такая? Не болеешь?

— Нет, — удивилась Таня и вспомнила, что хозяйка говорила о дочери. — Я же на Севере живу, где там загорать, если полгода — Полярная ночь?

— А, это да, — легко согласился Мирон. — Тогда правильно, что к Настасье едешь, у нее все свое, свежее. Воздух там и солнца завались. На молоке за месяц румяная станешь, а на огороде повозишься — загар будет, куда там курортам! Ну, садитесь, красавицы, мне до семи вернуться надо.

Машина у соседа оказалась та еще: дребезжало все — двери, стекла, что-то под днищем и время от времени на особенно качественной яме хищно хлопал багажник.

Мирон вперед почти не смотрел, обмениваясь с соседкой взглядами на урожай, последними новостями и сожалениями, что «Верка совсем с ума сошла, да и Серега недалеко ушел».

Скорость при этом была такая вполне ничего себе и как жертва отечественного автопрома, отечественных же дорог и автосервиса еще не развалилась, можно было только удивляться. Немногие пешеходы, ловко уворачивались от громыхающего средства передвижения и продолжали путь, как ни в чем не бывало.

Наконец, Никишино осталось позади, и с полчаса машина шла по почти нормальному шоссе. Правда, на полотне кое-где виднелись следы «квадратно-гнездового ремонта», но по сравнению с райцентром, эта дорога была похожа на дорогу, а не направление.

Затем свернули к строениям, проехали мимо кучки домов.

— Дергуньково, — пояснила баба Маша. — Совсем мало людей осталось, разъехались все. А какие здесь пасеки были! Коров люди держали, масло здесь знатное делали, вон, остатки маслобойни проезжали. Все прахом пошло.

— А чего не уезжать, если здесь для молодежи и нет ничего? — возразил Мирон. — Это нам куда дергаться, вросли уже, а молодым — то чего тут киснуть? Ни дорог нормальных, ни работы. Всех развлечений — водка, да по субботам танцы и драка.

— Твоя правда, — поддержала баба Маша. — В городе отработал свое и лузгай семечки, в кино иди, просто гуляй в парке или на аттракционах катайся. А в селе выходных нет и вечера тоже не больно-то свободные. Если не держать скотину и огород — ноги протянешь, а держать, так уход нужен. Ежедневный и круглогодичный.

Таня слушала и поглядывала по сторонам. Пока, сколько она едет с момента побега из СПА, ни одного оборотня не встретила, даже запаха не уловила. Это обнадеживало. Хотя, может быть, она зря себя накручивает? Может быть, Кирилл только обрадуется, что она ушла и избавила его от необходимости что-то с ней решать? Это было бы замечательно, но что-то подсказывало, что расслабляться ей очень рано.

Проехали Дергуньково и по еле заметной колее свернули в лес. Несколько километров по нему, и машина выехала на излучину реки.

— А вот и Голышево! — обрадовалась баба Маша.

— Где? — закрутила головой девушка.

— А отсюда не видать, деревья все скрывают, — довольно пояснила женщина. — Кто не знает, что здесь деревня, мимо проедет. Во-о-он туда надо, видишь?

Машина сделала зигзаг, проехала через густой околок и, подняв переполох среди стайки кур, остановилась прямо перед добротным домом.

Не успела машина заглушить мотор, как из-за дома появилась небольшая сухонькая старушка.

— Машенька! — кинулась она к бабе Маши. — А я сон видела сегодня — мясо сырое. Это ж все знают — к родне! И ты приехала. А с кем это ты? Батюшки, неужто Галя?

Старушка проворно подскочила к растерянной Татьяне и обняла ее:

— Приехала, навестила, не побрезговала! Галочка, какая же ты красавица стала! Пошли в дом, чего стоим-то?

— Мария, ты не сильно засиживайся, — пробурчал Мирон, разгружая машину. — Мне в смену, я говорил.

Баба Маша махнула:

— Помню я, полчаса посидим и назад.

Внутри дом выглядел также крепко и надежно, но без излишеств. С крыльца попадали в просторное помещение, где стояли ведра, кадушка на лавке, веник, под потолком весели пучки трав. Из него вели три двери, и Настасья толкнула одну, приглашая следовать за ней. Гости попали в прихожую, она же кухня. Почти половину этой комнаты занимала большая печь, выглядевшая как в сказке «Гуси-лебеди» — с широким зевом, сейчас закрытым заслонкой, кучкой дров внизу и настоящим ухватом, прислоненным к печной стенке. Беленые стены, беленькие, вышитые занавесочки на окнах. Вязаные салфетки на ножной швейной машинке, стареньком телевизоре, комоде. Железная кровать с шарами — раритет из прошлого века, не иначе — с накрытой тюлью горкой подушек на ней. Пестрые, вязаные из тряпочек, половики на полу. Три горшка с геранью и денежным деревом и распластавшаяся под лавкой с круглыми от ужаса глазами серая кошка.

Старушка кинулась стелить на стол скатерку, причитала, что и угостить-то нечем, если б она знала, курицу бы зарубила, лапши да пирогов наготовила.

— Да не хлопочи, Настасья, — увещевала ее баба Маша. — Была бы тут связь нормальная, я бы позвонила. Мы не с голодного краю прибыли, не надо нас откармливать. Сядь уже, разговор есть.

— Связь плохая, да, — сокрушенно подтвердила старушка. — Здесь, Галь, чтобы поймать сеть — Таня с уважением глянула на бабушку, легко оперирующую такими терминами — надо или на пригорок подниматься или вон, на пенек влезать.

Настасья ткнула пальцем куда-то в окошко и продолжила:

— Мне не шешнадцать — так и сказала, шепелявя — по пенькам скакать, а больше нигде Мегафон этот и не ловит. Ни одной палочки не показывает. Положим, когда ноги не болят, я на пенек влезу, но к чему мне звонить, если все в порядке? А если заболею, то на пенек мне не вскарабкаться, получается, никакого толка мне от телефона и нету! Ладно, чего это я, как ты, Галочка, рассказывай! Надолго ли к нам, как муж, как работа? Деток что же, нет до се?

— Вот по поводу деток мы к тебе, Настасья и прибыли, — прервала монолог старушки баба Маша, — глазами показав Тане, чтоб молчала. — Беременна Галька-то, а на Северах там ни молока настоящего, ни овощей. Молоко туда сушеное возят, а потом водой разбавляют, про фрукты-ягоды и не говорю — банки консервные или, опять же, сухофрукты. Ну, и как там здорового ребеночка-то выносить? Вот мы с Галькой подумали, и решили, что рожать она сюда приедет.

— Галя, — всплеснула руками Настасья. — Радость-то, какая! Когда ждать?

Баба Маша выразительно глянула на Таню и та, очнувшись, пробормотала:

— Конец октября, начало ноября.

— На Покров или на Казанскую? — оживилась старушка. — Ну, торопить не станем. Так ты в Никишино решила родить? А давай, пока лето, ко мне? А что, поживешь, у меня козы, огород, ягод здесь — не съесть. Наварим, накрутим — на три семьи на всю зиму хватит. Воздух, опять же, здесь не чета городскому — ни машин, ни железки — чистый курорт!

— Вот я и хотела просить, — обрадовалась баба Маша. — Пусть она у тебя поживет, на свежем воздухе, да молоке! У меня-то, сама знаешь, все покупное, а оно та же отрава, что и на Севере и смысл ей было приезжать тогда?

— Конечно, — старушка сияла. — Конечно, живи, сколько надо, мне только в радость!

— Мы там привезли муки тебе, масла постного, конфет. Ну, сама увидишь, проводишь, да разберешь сумки-то. Только вот еще, Наста, поссорилась она с мужем своим. Мужики, сама понимаешь, иногда не тем местом думают.

— Че это — иногда? — возмутилась Настасья. — «Иногда» — это когда они правильное место включают, а обычно-то как раз «местом» и соображают. Что, на сторону сходил?

Таня вздохнула и кивнула — так и есть.

— Ну, а чего ты нос повесила? — возмутилась старушка. — Это он пусть горюет, что такую умницу и красавицу потерял. Еще и дитя лишился. Машка, ты не переживай, — поживет Галя, сколько надо. Присмотрю, как за своей кровиночкой! Я все поняла, ты же не только на молоко привезла дочку, но спрятать хочешь, если ее мужик одумается и за ней прикатит? Ты, главное, сама не проболтайся, а здесь у нас никого и не бывает. Лавка приезжает, да я сама ходить буду, Галя в доме посидит.

— Да, теть Наста, надо бы, чтобы никто не знал, что она тут живет.

— Не надо — и не узнают. Нас тут, — обратилась она к Тане. — Трое жильцов: я, Варька Агапова да дед Виталик. Никуда не ездим, к нам тоже никто не спешит. У меня хоть Машка есть, не бросает, приезжает, а Варька с Виталькой вообще одни-одинешеньки. У Варвары сын по пьяни утонул, лет уже пятнадцать тому. Он у нее один был. Муж помер, так и коротает дни одна. Ничего еще бабулька, восемьдесят скоро, но сама себя обслуживает, и огород этот год опять сажать собирается. А Виталька по молодости родную жену с дитем бросил, на городскую жизнь польстился, с ребенком взял бабу, старше себя. Своего бросил, а чужого взял. Пожил там сколько-то, хорошо пожил, что в городе не жить-то? Только общих детей не случилось там. Болеть стал, а кому ж интересно за таким ухаживать? Вот сын его зазнобы и откомандировал к прежней жене в деревню. Он вернулся, да Катька приняла бы, хоть он, кобель, почти двадцать лет красиво жил, ни разу не спросил, как жена с сыном, не надо ли им чего. О чем это я? А! Говорю, Катька-то приняла бы назад, да ей Пашка не велел. Сын это ее и Витальки. Хороший парень вырос! Выучился, работу хорошую нашел, женился, двое деток у него и жена хорошая, понимающая. Свекровь очень жалеет. Забрал Паша мать к себе, с отцом блудным даже говорить не стал. Вот и живет Виталик теперь бобылем. Если бы не мы с Варварой, давно бы ноги протянул, мужики не приспособлены к жизни, им всем нянька нужна. Если по молодости еще кое-как справляются, старость и болячки приходят — и все геройство на этом заканчивается.

— Настасья, времени-то у меня немного, Мирону в смену, — напомнила баба Маша. — Галька остается, так что, наговоришься теперь власть. А мне пора уж, вон, Мирон стучит чем-то во дворе. Я на выходные приеду. Галь, если что надо, ты у Насты телефон возьми, на пенек залезь, Настасья покажет, какой. Мой номер у нее там один, не ошибешься. Пошли, проводи меня.

Пока Настасья засуетилась принести банку молока бабе Маше, та утянула Таню в сторону и быстрой скороговоркой проинструктировала ее:

— Хорошо, что ты на Галю мою похожа, все тебя за нее принимают. Пусть так и будет! Пришлую, да чужую все запомнят и сболтнут еще где, а тут — дочка приехала. Все ее девчонкой помнят, она своя, нашенская. А если искать будут, то приезжую. Поняла? Отзывайся на Гальку, ничего не бойся! Я себя и вправду чувствую, будто дочка приехала и внука мне родить должна. Тут хорошо будет тебе, а я через десять дней с ночевой приеду. Поговорим, подумаем, как с учетом и регистрацией быть. Что надо будет из продуктов или вещей — позвонишь, привезу. Ну, давай, не грусти! Все у нас будет хорошо.

Баба Маша укатила назад в Никишино, и Таня осталась один на один с теткой Настасьей.

— Вот сюда тебе постелю, — старушка провела гостью в комнатку за печкой. — Здесь всегда тепло и от двери не дует. Кушать хочешь? Или отдохнуть, полежать?

— Да нет, мы обедали, — ответила Таня. — Давайте я лучше помогу продукты разобрать, да вещи приберу!

— А, давай! — легко согласилась хозяйка. — Зови меня бабой Настой или тетей Настой, как понравится.

— Наста?

— Да. Две подружки мы были. Я — Настасья, а она — Анастасия. И звали нас, чтоб не путать, кого зовут, меня Наста, а ее Настя. Так и пошло — Наста, тетя Наста, баба Наста. А Настя уж годков семь, как не больше, на погосте. Вот, жизнь…

В четыре руки разобрали продукты. Настасья все сокрушалась, что много всего.

— Зачем столько тратили? Батюшки, колбаса! — старушка просияла. — Батончики! Знает Машка, что я люблю!

Потом пили чай, и Таня с улыбкой смотрела, как хозяйка, откусив от куска хлеба с колбасой, прижмуривалась от удовольствия. И конфеты она ела тоже интересно — откусывала маленький кусочек батончика, катала его по языку, причмокивая, потом делала несколько глотков чая и блаженно выдыхала:

— Вкусно-то как! Ой, спасибо! Побаловали старуху!

После чая Таня помыла посуду, приноровившись сделать это в тазике.

— Да, лей горячую, шоркай тряпочкой, а потом сюда — в холодную.

Посуды от чаепития было мало, Таня мигом управилась.

Сидеть, сложа руки, она не привыкла. Хоть и Луна, но посуду за собой и мужем сама мыла, готовила тоже сама, нарушив традиции, по которым у альфы должна была быть прислуга.

— Зачем тебе самой утруждаться? — недоумевал Кирилл. — Руки испортишь, время потеряешь.

— Мне не трудно, ведь для себя и мужа, — отшучивалась Таня. — Приятно ухаживать за любимым.

Кирилл добрел, млел, и разговор спускался на тормозах.

Нет, заняться ей было чем — Луна же! Постоянно шли женщины, то с одной проблемой, то с другой. Большинство она решала своими силами, но иногда требовалось вмешательство мужа.

Больше всего проблем доставляла неженатая молодежь, причем, самки от самцов не очень отставали. Спокойнее всего были семейные пары и особенно, пары, уже обзаведшиеся потомством.

Но и среди них бывали ситуации.

Например, год назад, в паре Корзухиных был разлад. Жили, дети уж повырастали, а Дмитрий взял, да завел в городе молодую женщину. Человечку. Валентина сразу почуяла, что неладно что-то, зачастил муж в Москву, да с ночевкой. А приезжает — пахнет от него чужой женщиной, но не волчицей.

Он долго сказки рассказывал, что по работе, а запах — от бухгалтерши, сидят за соседними столами, душится так, у него слезы текут, вот запах и въедается.

Валя долго верила, а однажды все и раскрылось.

Да, кто бы мог подумать? Полтораста лет волку, а он от пары налево? Одно оправдывает, если это можно оправдать — не к волчице налево.

Почему-то оборотни не считали изменой паре, если переспят с человеческой женщиной. К слову, многие волчицы относились к этому также. Возможно, потому, что с человеческой женщиной волк никогда не создаст пару, не родит детей, не назовет ее женой и любимой? В любом случае, такое редко бывало. Нагулявшись по молодости, в дальнейшем оборотни остепенялись и по сторонам не шастали.

Помирились тогда Дмитрий и Валентина. Дети приезжали — дочь у них замужем в соседнем клане, сын на клан работает, женат тоже, но живет в другом городе. Помирили общими силами и приказом альфы.

Кирилл тогда негативно воспринял происшествие, резко осудил волка. Мол, если прижало — делай так, чтобы ни жена, ни другие волки не знали, не позорься такими связями.

А сам-то теперь? Кто бы мог подумать, что весь ее мир в одночасье рухнет? Что ласковый и внимательный муж прикажет выселить ее и не пускать обратно? Да, Алексис не человечка, Алексис — его пара. А она просто носит его ребенка… Вообще, как-то не очень вяжется — почему она забеременела? Почему волк поставил ей метку?

Волчица оживилась, замела хвостом и заскулила, сигнализируя, что очень хочет к своему волку.

Притихшая и почти смирившаяся с присутствием Тани кошка, подскочила, выгнулась дугой, распушилась в белку и на ходульных ногах закачалась с утробным рыком, не сводя глаз с Татьяны.

— Что-то Муська с ума сошла, — удивилась баба Наста. — Домовой, что ли, пугает? Ладно, одевайся, пойдем кино смотреть.

— Кино? — изумилась Таня. — А куда?

— К Витальке! Скоро начнется, не хочется опоздать, — Настасья покосилась на часы, проворно нацепила куртку, повязала платок и выволокла канистру литров на пять.

— Давайте, я понесу! — предложила Таня. — Что там?

Хотя запах уже сказал сам за себя — бензин.

— Еще чего, тебе нельзя тяжелое поднимать! У меня тут тележка есть, вот на нее приладим и повезем, — хозяйка повозилась в помещении, в которое попадали сразу с улицы, Таня уже узнала, что она называется «сени», и вошла с сумкой-тележкой.

Канистра отлично поместилась в сумку.

— Еще конфет возьмем, угостим Варвару и Виталика, — хлопотала Наста. — Галь, ты готова? Пошли, а то пропустим начало!

— А канистра зачем?

— Для генератора, — старушка бодро шагала впереди. — Пашка матери привез, а потом ее в город забрал, а генератор остался. Мы по очереди бензин покупаем, лавка привозит, и смотрим вечером сериал. Или кино, какое.

— Понятно, — Татьяна сама себе покивала, найдя ответ на мучивший ее вопрос — где баба Наста умудряется телефон заряжать?

Хотя сначала она думала, что тот валяется где-то сто лет разряженный. Оказалось, даже генератор есть, пусть и один на три дома, и бензина пять литров, но вон, даже телевизор смотрят.

— Дочка Машкина, моя, стало быть, почти внучка — Галочка, — представила Таню баба Наста. — А вот и к чаю!

Варвара оказалась очень похожей на Соломинку из старого мультика «Лапоть, Соломинка и Пузырь». Татьяна недавно заглянула в поселковый садик, а там дети смотрят старые мультфильмы, ну и Таня с ними немного посмотрела.

Не то, что современные мультики, где просто издевательство героев друг над другом, как, например, в «Томе и Джерри». Чему такой мультик научит? Как изощреннее друг другу пакостить и подставлять?

А Виталик — типичный дед, даже борода есть. Невысокий, весь какой-то скукожившийся, но довольно бодрый.

Оба доброжелательно поздоровались с Таней, и Виталик сразу утащил канистру во двор, где скоро зачихал генератор.

— Приехала погостить? — спросила Варвара. — Ну, и правильно! У нас здесь чудо как хорошо! Вот лето настанет, сама увидишь. Давайте, бабоньки, ставьте стулья, да садитесь, сейчас начнется!

Сначала посмотрели «Время», а потом милую и добрую комедию — «Сваты». Таня неожиданно увлеклась фильмом и от души посмеялись над смешными ситуациями, над разумной внучкой, искавшей трубку мира, чтобы помирить неразумных бабушек и дедушек. Постепенно тугой узел страха, не отпускавший ее с момента побега, начал расслабляться. Впервые за три дня она почувствовала себя в безопасности.

Глава 4

— Кирилл, тут к тебе делегация, — волк мялся, смотрел на стену, на окно, лишь бы не на альфу.

— Кто? — голос морозил.

— Волчицы.

Хм, игнорировать мнение самок чревато, придется выйти, поговорить.

— Сколько? Чьи?

— Да все, Кирилл. Те, кто побойчее — перед домом, остальные из-за ограды выглядывают. Нет только тех, кто слишком уж робкий, кому муж запретил или кто с грудными, ну или в отъезде или на работе. Многие пришли со щенками.

Черт! Вот почему так — стоит образоваться одной проблеме, как тут же набрасываются остальные, будто за углом поджидали?

Альфа встал, размял плечи, потряс головой, отгоняя лишнее, и решительно направился к выходу.

Да, точно — полный двор самок, смотрят настороженно.

— Ну? — и обвел тяжелым взглядом женщин, стараясь не зацепить детвору. — Что за демонстрация?

Волчицы пригнулись, кто послабее — заскулили.

— Альфа, где Луна? Столько дел и вопросов — к кому обращаться? — жена Владимира, второго беты.

Кирилл повел головой — смотрят, глаза отводят, но следят внимательно. Вот же, мало ему хлопот, еще суки зашевелились. И не прогонишь — в своем праве, им Луна нужна. Ну, Танька, найду — выпорю!

Чуть повернул голову, прислушался — Алексис за второй дверью, подслушивает. И эта туда же, все-таки, насколько самки предсказуемы! Одна Татьяна удивила… Ладно, хотели Луну, будет вам и.о. Луны!

— Алексис, — крикнул вглубь дома. — Выйди, тут волчицы Луну спрашивают.

Услышав такое, девушка выпорхнула через несколько секунд.

— Да, любимый? — прильнула, демонстративно провела по мощной груди, чуть скосила глаза на замерших волчиц — видели? Мой!

— Давай, покажи, на что способна, — мужчина слегка подтолкнул подругу под попу, огладил и отступил. — Вот вам за Луну, все вопросы к ней, меня больше не доставать.

Алексис осталась одна на крыльце.

Подумаешь, она — дочь альфы, справится.

— Какие проблемы, девочки? — чуть наклонила голову, с насмешкой взирая на растерявшихся женщин. — Что языки проглотили? Нет проблем? Тогда я пошла.

— Постой, — вперед вышла одна из женщин старшего возраста. — Хоть ты не Луна, но раз так сказал альфа, мы спорить не станем. Для начала — в детском саду трубы прорвало. Детям, конечно, весело по лужам скакать, но воспитатели и нянечки с ног сбились. Далее, Агата и Ксения в конфликте, а их мужья — напарники, вместе работают. Сама понимаешь, если дома вынос мозга, работы никакой. Надо разобраться, да приструнить. Валентина мутит, вскружила голову Степану, а тот и рад. Пары у них не получится, возраст не тот, Валька поиграется и бросит, а парень мучиться будет. Поговори с Валей, Луну она послушается. Кругом полно взрослых холостых, гуляй — не хочу, а ей переярка подавай. Испортит мальчишке жизнь. Ну и из приятного — Софья родила вчера, ждет визита Луны.

— Я вам что — сантехник, трубы чинить? — возмутилась Алексис. — Психолог? Педиатр? Совсем, сучки, охренели?

— Если ты за Луну, как сказал альфа, то улаживать такие дела — твои обязанности, пока настоящая Луна не вернулась, — твердо ответила волчица, глядя прямо ей в глаза. — Татьяну и просить не надо было — сама все видела и делала. Посмотрим, как у тебя выйдет.

— Ты как разговариваешь? Не смей мне тыкать, я — Луна клана!

— Ты еще не Луна, это раз. Сама же тыкаешь, а я втрое тебя старше. Это два, — Наталья наклонила голову и заговорила низким голосом. — Ты будешь Луна, когда тебя волчицы примут, да волк пометит, а пока ты исполняющая обязанности. Посмотрим, как с делами справишься, будет ли польза.

В конце речи Наталья еще надавила, Алексис дрогнула и отвела взгляд.

Сука старая! Да как она смеет! И эти — охрана называется! — с возмущением уставилась на волков, но те старательно ничего «не видели».

Возмущенная Алекс, молча, развернулась и влетела в дом, хлопнув дверью.

— Кирилл! Накажи их!

— Что еще? — мужчина оторвался от очередного отчета и с неудовольствием посмотрел на девушку. — Я занят, Алекс, не сейчас.

— Нет, сейчас! Твои… эти суки меня ни во что не ставят! Я должна заниматься трубами и воспитанием! Меня оскорбили, а охрана стоит и ворон считает. Накажи всех!

— Алекс, — Кирилл устало откинулся на спинку, — это ваши дела, женские, волки в них не вмешиваются, улаживай все сама. И да, разбирать конфликты, поддерживать порядок среди самок, хозяйственные вопросы, щенки — это обязанности Луны. И зарабатывать признание и уважение волчиц ты должна сама. Разве в клане твоего отца было не так?

Алексис растерялась.

Откуда ей знать, как вела дела Луна отцовского клана? Она никогда этим не интересовалась. Когда она видела Луну клана, та просто красовалась рядом со своим волком, щеголяла в красивых платьях, сопровождала волка на разные мероприятия… Получается, у нее есть еще какие-то обязанности?

— Ну, чего надулась? Иди ко мне.

— Они меня не уважают, — заплакала Алекс. — Одна даже силу применила, мне пришлось глаза отвести.

— Пришлось? — удивился Кирилл. — Ты должна была также на нее надавить и добиться, чтобы это она глаза отвела.

— Я пыталась, но не смогла, — хлюпала носом девушка.

Кирилл ошарашено посмотрел на нее:

— Погоди, ты не справилась? Твоя волчица уступила?

— Ну, да… А охрана не вмешалась и не защитила!

— Алекс, повторяю, волки не лезут в женские дела! Твоей жизни ничто не угрожала, а добиться уважения волчиц ты должна сама. Нельзя отводить глаза, ты же дочь альфы и моя подруга!

— Вот именно! А эти суки вели себя так, будто я одна из них.

— Ты и есть одна из них. Не понимаю, разве Луна клана твоего отца не ведет дела волчиц стаи, не занимается детьми, не помогает решать спорные вопросы между самками? Разве ее авторитет держится только на влиянии альфы?

— Я не знаю. У нас Луна — пара первого беты отца. Я как-то не интересовалась, чем она занимается. Моя мать давно погибла, отец не хочет больше жениться и сколько себя помню, Луна у нас Фелиция. Но я не видела, чтобы она чем-то занималась, правда, я в стае почти не жила. Ну, ты же знаешь.

— Ясно. Да, помню и считаю идею воспитывать дочь среди людей плохой идеей. Твой отец зря это сделал, — мужчина глубоко вздохнул, в ноздри попал аромат девушки, и тело сразу же отреагировало. — Черт, Алекс, иди, займись уже чем-нибудь, иначе я опять ничего не успею.

— Отец берег меня и хотел для меня все лучшее! Я-то пойду, но что с волчицей, которая меня оскорбила? Ей все сойдет с рук?

— Это ваши с ней дела, решай их сама. Тебя никто не будет уважать, если ты по каждому поводу станешь прятаться за мою спину. Повторяю еще раз — волки в женские дела не встревают.

— Если бы ты приказал ее наказать за оскорбление, другие бы сразу зауважали, и больше никто не рискнул бы относиться ко мне пренебрежительно.

— Стас, Глеб! — окрикнул альфа.

Охранники заглянули в дверь.

— Что произошло? На мою подругу напали? Ее оскорбили?

— Нет, альфа! За время отсутствия Луны накопились неотложные дела, самки просили Алексис их уладить, — охранники стояли с невозмутимыми лицами. — Никаких оскорблений со стороны волчиц не было.

— Хорошо. Выйдите.

Кирилл повернулся к Алексис:

— Видишь? Не за что наказывать. Иди и находи общий язык с волчицами. Как себя поставишь, так и будут к тебе относиться. Мне ни разу не пришлось вмешиваться, пока здесь была Татьяна.

— Ты специально нас сравниваешь, специально делаешь мне больно? — Алкс взвилась, будто не волчицей была, а кошкой. — Твоя подстилка выросла здесь, ее все с детства знают, и она всех знает, конечно же, свою никто не тронет. Такая твоя любовь — бросил на растерзание?

— Татьяна — не подстилка, — Кирилл еле сдерживался от того, чтобы слегка не придушить зарвавшуюся девчонку. — В отличие от тебя, она моя жена, на ней моя метка!

Алекс согнулась от придавившей ее силы, с испугом глядя на мужчину. Он ее подчинил! Он. Её. Подчинил! Свою пару! Как рядового волка!

— Думай, что говоришь! — припечатал Кирилл. — Иди, займись делом!

Алексис вылетела из кабинета, пронеслась по дому, забилась в спальню и только там позволила себе разрыдаться.

Слезы не облегчили, только опустошили.

Рыдать имеет смысл только для того, чтобы это видел мужчина и чувствовал свою вину. Виноватый мужчина — самая полезная в хозяйстве «вещь»! А реветь в одиночку — зачем? Только нос покраснеет, веки и нос опухнут, а ей надо быть очень красивой и очень соблазнительной, Кирилл должен все время ее хотеть и помнить, что ему досталось сокровище.

Алексис вытерла последние слезинки, промокнула лицо салфеткой и задумалась.

Проблему с волчицами надо решать, не откладывая. Решать надо и что делать с обязанностями Луны.

Нет, сама она надрываться и бегать по поселку и близко не собирается, но и игнорировать нельзя — ей тут еще жить, надо сразу расставить все акценты по местам.

У альфы есть беты, которые очень облегчают ему жизнь. Альфе остаются только самые важные дела, которые кроме него никто решать не вправе, а с остальными отлично справляются помощники, советники и заместители. Чем она хуже? Значит, надо подобрать из местных волчиц помощниц, будут ее руками и глазами.

В любом женском коллективе всегда найдутся те, кто не очень ладят друг с другом. Причина может быть, какая угодно, да она, собственно, и не важна, главное, сам факт неприязни. Вот, две уже названы — Агата и Ксения, с них и начнем.

Наталья, пара беты Владимира, явно пользуется авторитетом у самок клана. Сильная волчица, но, похоже, вся из себя правильная, исподтишка пакостить не станет. Тем проще будет с ней разобраться. Плохо, что эту Татьяну здесь любили и уважали, еще и поэтому настроены к Алексис недоброжелательно, но ничего, справимся! Волки не могут не понимать, что именно от неё сейчас многое зависит: удовлетворенный альфа — адекватный альфа. А ну, как она отлучит его от тела? Весь клан через день — два взвоет и на карачках приползет, заранее соглашаясь на все ее условия.

Почти успокоившись, девушка решила позвонить отцу. В Квебеке раннее утро, но отец обычно долго не залеживался.

— Привет, Алиса! — еще с самого детства наедине отец нет-нет да звал ее этим именем по ассоциации — «лиса Алиса».

— Привет, папа. Надо посоветоваться.

— Слушаю.

— Скажи, у Луны клана есть обязанности? Если да, то, какие именно.

— Конечно, есть. Луна, по сути, альфа для самок клана и решает все вопросы, связанные с женской частью стаи: дети, хозяйство, семья. Ты удивила меня вопросом — хочешь сказать, что раньше не знала или тебе просто нужен был повод для разговора?

— Не знала.

— Странно, разве Фелиция не рассказывала тебе об этом? Она же обучала тебя правилам жизни в стае, когда ты приезжала в клан.

— До обязанностей Луны мы как-то не добрались. Хорошо, а Луна может взять помощниц и поручить им за всем следить вместо себя? Например, все хозяйственные вопросы, улаживание конфликтов, визиты по случаю рождения щенков?

— Поздравлять родившую и приветствовать новую жизнь тебе придется самой, остальное — можно поручить помощницам, но Луна должна быть рядом, чтобы все видели — она не только в курсе, но и руководит. Постой, Кирилл, наконец, поставил метку и ты — Луна? Дочь, я очень рад, поздравляю! Что тогда делать с его бывшей — отозвать бойцов?

— Не с чем пока поздравлять, — скривилась девушка. — Метки нет и Луна я пока только по названию. Волчицы недобро приняли, сразу кучу претензий выдали. Говорили со мной дерзко, еще и силой одна надавила и я не смогла удержаться, отвела глаза.

— Плохо, — слышно было, как отец побарабанил пальцами по столу. — Derek, trouve et invite Felicia et Lucas à moi (Дерек, найди и пригласи ко мне Фелицию и Лукаса).

— Что мне делать?

— Плохо, что у русских волков другие порядки. Было бы проще, если бы Кирилл вмешался, но он этого делать не станет.

— Да, он заявил, что найти общий язык с волчицами — это мои проблемы, — пожаловалась Алекс. — Что я сама должна зарабатывать авторитет у самок.

— То-то и оно. Они до сих пор придерживаются старых правил и обычаев. Например, отец-альфа не может передать свое место сыну, если тот делом не докажет, что достоин и его не признает весь клан. С одной стороны, это хорошо, во главе стаи всегда самый сильный волк. С другой стороны, что делать, если у альфы родился дельта, а не альфа?

— И что мне делать?

— Ты присмотрись к волчицам, выбери двух-трех, приблизь к себе, прикорми, дай им какие-нибудь поблажки, немного власти над другими, и пусть работают на тебя. Пока ты там для всех — пришлая, и ты отдельно, а они все вместе. Надо внести в их коллектив что-то раздражающее, чтобы они начали коситься на соседку, ссориться, завидовать друг другу. Каждое твое действие должно следовать к одной цели — показывать, что с тобой лучше дружить, что все полезное и нужное волчицы могут получить только у тебя. Зарвавшихся не наказывай сама и не требуй этого от Кирилла. Ставь сучек в игнор, это намного более сильное наказание, чем выговор и даже порка.

— Как это?

— Например, все пошли приветствовать новую жизнь, а одну-двух не позвали. Или — ты приветливо поздоровалась по именам со всеми, а одну-двух «не заметила». Ты — пара Кирилла, ради тебя он и горы свернет и шеи. Эти мелочи очень важны и через некоторое время волчицы из шкур вылезут, лишь бы ты обратила на них внимание.

— Я попробую. А что там с поисками?

— Пока никак — волки на месте, но там чужие территории, поэтому им приходится вести себя предельно корректно. Если что-то найдут — ты узнаешь об этом первая.

— Хорошо. Спасибо, папа!

— Постой, напомнить хочу — твое будущее в твоих собственных руках. Докажи, что ты моя дочь, заставь этих волков лизать твои подошвы! И не совершай самую большую ошибку, которую рано или поздно делают многие самки — не пытайся наказывать своего мужчину, выгнав его из постели. Кириллу должно быть рядом с тобой комфортно и удобно и секс — когда он захочет, в любом количестве и качестве.

— Я его пара, — возмутилась Алекс, — его стая об меня чуть ли ноги не вытирает, а он сказал, что вмешиваться не будет. И я же должна его еще и ублажать?

— Должна, — жестко припечатал отец. — Пока его притяжение к тебе сконцентрировано только ниже пояса, ты будешь давать ему где, когда и как он хочет. Безотказно! Вот сумеешь стать ему необходимой не только в физиологическом смысле, чтобы его тянуло не только в постель, но и поговорить, посоветоваться, чтобы твое мнение, одобрение или осуждение стало для него важнее его собственных — тогда и будешь пальцы растопыривать.

— Я его пара, он и так никуда от меня не денется!

— Не все так просто, дочка, не все так просто. Я жалею, что отдалил тебя от клана и позволил вырасти среди людей, и ты знания о жизни оборотней черпала из книжек, написанных людьми. Ведь, читала сказки про нас?

— Читала, — согласилась Алекс. — А что в этом плохого? Кое-что они верно пишут.

— В том-то и дело, что только «кое-что», — вздохнул альфа. — Люди-то пусть фантазируют и заблуждаются, сколько душе угодно, но мы не должны забывать истину. Русские оборотни ближе нас к истокам, Алиса, нельзя сбрасывать это со счетов.

— Ты так говоришь, будто сам с Марса. Мне напомнить, из какой страны родом была моя мать или твоя мать и моя бабушка? А моя няня? Да я по-русски и говорю чище, чем по-английски и также легко, как по-французски! Ладно, буду решать задачи по мере их поступления.

— Bon. Laissez-les attendre, je vais finir maintenant et venir (Хорошо. Пусть они подождут, я закончу и подойду), — ответил отец куда-то в сторону и вернулся к разговору с дочерью. — Давай, договоримся — ты сейчас занимаешься волчицами, ищешь слабые стороны и обращаешь их в свою пользу. И продолжаешь формировать у Кирилла эмоциональную, физическую и психологическую привязки.

Алексис положила телефон и задумалась — что-то отец не договаривает.

Как это «Не все так просто, дочка, не все так просто»? Да она сто раз видела пары! И читала! Все знают — истинная пара — это смысл жизни любого волка. Когда он ее встречает, другие самки больше не существуют, и счастье пары становится главной его заботой. Алекс с детства была уверена — главное, встретить своего волка, и можно больше ни о чем не заботиться: он всем обеспечит и все устроит. Она так обрадовалась, когда почувствовала притяжение к заморскому гостю, увидела, как потемнели его глаза, как он судорожно выдохнул, заворожено глядя на нее, не в силах ни уйти, ни подойти. А когда узнала, что он — альфа большого клана, то ее счастью не было предела — надо же, как ей повезло! Ее пара достаточно обеспечен, чтобы она могла ни о чем не думать и вести привычный образ жизни.

Конечно, известие, что волк не свободен, ошарашило, но Кирилл позаботился, чтобы дом был освобожден от прежней жены еще до их приезда и не искал с ней встреч.

Время шло, страсть потихоньку утолялась, но той самой привязанности, зависимости не возникало. После исчезновения временной жены Кирилл все время был во взвинченном состоянии. Алексис все ждала, что он выкинет Татьяну из головы, как выкинул ее из своей жизни, и поставит ей, его истинной, метку, но дни шли, и ничего не менялось. И вот дождалась, что Кирилл оставил ее один на один с женщинами клана.

С другой стороны, это шанс доказать, что она тоже кое-чего стоит и может стать ему достойной подругой.

Девушка встряхнула головой и решила начать с Ксении.

Охрана, следуя приказу, проводила к дому волчицы, и Алексис сразу вошла, решив не стучать. Ну, а что? Она здесь — главная сука, может входить в любые двери.

Ксения, почувствовав, что в доме посторонний, и поспешила спуститься со второго этажа.

— Мне сказали, ты с соседкой не дружишь? — с ходу начала Алексис. — Альфа назвал меня Луной и приказал разобраться в вашем конфликте.

Взгляд женщины метнулся к шее гостьи, нос втянул воздух — метки не видно и запах — обычный запах самки после не очень давнего секса.

— Добрый день, — поздоровалась волчица. — С соседями я дружу, у нас нет конфликтов.

— Как же это? А мне сказали, что ты с Агатой в ссоре.

— Она не соседка, — сверкнула глазами Ксения. — Живет на другой стороне, почти у въезда.

— Какая разница? Вы в одном поселке живете, значит, все тут друг другу соседи. И в чем причина конфликта?

— Это наше дело.

— Ты как разговариваешь? Не расслышала, что ли? Кирилл назвал меня Луной и приказал разобраться с вами. Или ты ждешь, чтобы он сам сюда пришел?

Женщина нервно облизала губы, покосилась на невозмутимо стоящих у двери охранников и перевела взгляд на Алексис.

Та, уловив волну неуверенности, решила надавить:

— Ну?

— Я не знаю, что рассказывать. Просто, глупая ссора, наговорили друг дружке лишнего, следом мужики перессорились.

— В чем причина конфликта?

Ксения еще раз покосилась на охрану, и Алекс догадалась:

— Подождите снаружи.

— Наши мужья работают вместе, они электрики, — заговорила волчица. — Деньги получают одинаковые, а работают по-разному. Я же вижу, мой Валера и в день выходит, и в ночь, если обрыв или авария, идет. А Степанов только днем и ни минуты не задержится после пяти. На аварии его не вытянешь, только если уж совсем без напарника никак. И это не день и не неделю тянется, месяц уже!

— Раньше одинаково работали?

— Да! А потом Стуков, главный электрик это, Степанова на бумаги посадил. Мол, волк пожилой, ему уже не так легко по вызовам бегать и ночами неисправности устранять. Так теперь и ведется — мой, как проклятый по столбам лазит, а Петр бумажки заполняет. Разве это справедливо?

Алексис пожала плечами — откуда ей знать? Но вслух произнесла:

— Если Степанов на самом деле только бумажки перекладывает, а твой лопатой машет, или чем там электрики орудуют, а получают одинаково, то это несправедливо. Но работа с бумагами может быть более сложной и ответственной, чем поменять лампочку. Поговорю с главным электриком, узнаю подробности.

— Вот! Несправедливо и я это говорю! А Агата как услышала, за своего волка мне чуть в волосы не вцепилась. Так я тоже не просто так шумлю, а своего волка защищаю. Он у меня не любит никуда лезть, не подтолкнешь, так и будет горбатиться и копейки получать!

— Ясно. Хорошо, я узнаю все у Стукова, а до тех пор воздержись от скандалов и оскорблений. Не хочешь мириться со Степановой — не мирись. Но и ругаться с ней не надо. Увидела ее, перешла на другую сторону.

Ксения кивнула.

— Так, у меня еще вопрос — мне нужны две или три адекватные волчицы в мои помощницы. Не обижу. Если знаешь таких — подскажи, зайду и поговорю, если подойдут, возьму.

— А, — Ксения с интересом смотрела на девушку, — что они должны будут делать?

— Смотреть за порядком, чтобы волчицы не ссорились, хозяйственные дела там, в общем, все, что обычно Луна делает. У меня волк нервный, далеко не отпускает, мне сложно будет совмещать обязанности Луны и желание моей пары видеть себя все время рядом. Надеюсь, ты понимаешь, что будет, если мне придется отказывать альфе из-за хозяйственных хлопот?

Ксения активно закивала.

— Вот. Поэтому я и решила, что лучший выход, найти помощниц. Поговорю с Кириллом, хорошую оплату положим, опять же — почет от других. Ведь эти женщины будут, по сути, моими глазами и руками.

— А, — Ксения помялась, — а я не подойду? У меня щенки большие уже, не требуют такого присмотра и я почти весь день свободна.

— Ты? — Алексис внимательно посмотрела на женщину. — Что ж, может быть. Помирись с Агатой, помирите мужиков, если в течение трех дней все успокоится, я дам тебе шанс. И подумай, кого еще можно привлечь.

С последними словами Алексис вышла из дома.

— Теперь к дому Степановых, — велела она охране.

Кирилл отложил последний просмотренный документ и потер глаза.

Как он устал! От неизвестности, от какой-то безысходности и тупика, в который медленно, но верно скатывается его жизнь.

Как все просто, правильно и понятно было до поездки и насколько запутанно теперь!

При мысли об Алексис внутри что-то дрогнуло, захотелось увидеть ее, прижать, прикоснуться к губам…

Черт! В паху ощутимо потяжелело.

Но он был с ней не слишком нежен, женщина обиделась и плакала, он слышал это. Слышал, но не пришел, как делал всегда, утешить, успокоить, обнять и заняться сексом. А сейчас ее нет дома. Отправилась наводить порядки?

— Стас!

— Да? — волк появился через пару минут.

— Где… Алексис? — назвать ее женой или Луной язык не повернулся.

— Ушла в поселок, могу связаться с Глебом, узнать подробности.

— Сделай, — кивнул альфа, а сам принялся раскладывать документы по папкам.

Надо секретаршу завести, что ли? Или привлечь Алексис, но согласиться ли его пара на такую работу? Вряд ли она потерпит секретаршу, разве что она будет пожилая, как их приходящая домработница. Татьяна все делала как-то незаметно, вроде бы, мимоходом, заодно, но как-то справлялась без приходящей уборщицы, и беспорядка на столе у него никогда не было, все папки были помечены ярлычками и стояли по алфавиту в шкафу. Всего за какой-то месяц, пока Таня не переступала порог этого дома, в кабинете черте что творится: все бумаги перемешаны, папки, где попало. Если Алекс не согласится каждый день здесь все разбирать, ему придется приучать себя сразу класть все на место. Взял из папки документ — поработал с ним, положил назад в папку и тут же отнес на место. Ужас, сколько времени на это он станет тратить? Может быть, все-таки, лучше секретаршу?

— Кир, девушка была у Вяловых, беседовала с Ксенией, а сейчас идет по поселку к дому Степановых.

— Хорошо, спасибо. Стас, подумай, кого из старших волчиц можно привлечь — порядок в кабинете наводить, документы по местам раскладывать, на два-три часа в день.

— А Алексис? — осторожно спросил помощник.

— Не уверен, что она захочет, потом, я на нее работу Луны взвалил, ей бы там справиться.

Стас поджал губы, прокатил желваки, но сдержался. Кирилл внимательно посмотрел на волка и, не выдержав паузы, спросил:

— Что? Не молчи, поделись, вижу же — у тебя есть, что сказать.

— Прости, не потянет она Луну, волчицы ее презирают.

— Ничего, покрутится и обломает. Молодая еще, научится и держать себя и дела вести. Но разговоров, что она слаба и не потянет, я не потерплю, ясно?

Стас кивнул и повернулся уходить.

— Постой, — тихо окликнул его Кирилл. — Она — моя пара, понимаешь? Ты уже встретил свою единственную, так что должен понимать, она для меня — все. Я не могу это изменить или отыграть назад.

— Можно задать вопрос, альфа?

— Задай.

— Ты не можешь отыграть все назад или не хочешь?

Кирилл вскинулся, открыл рот, чтобы выдать отповедь и… И выдохнул, так ничего и не сказав.

Стас секунду помолчал, потом кивнул и вышел, оставив альфу в раздрае с мыслями и чувствами.

Глава 5

Как же сладко спалось на этой древней кровати, на самом обычном, ватном, матрасе! Кто бы мог подумать, что она найдет здесь вполне себе альтернативу ее Monarch V-Spring? Бывшей её.

Нет, элитное спальное ложе комфортнее, чем железный раритет тетки Насты, но теперь, после того, как ее мужчина на ней упражнялся с другой, она на него ни за что не легла бы.

Вот интересно, Тане все равно, кто до нее спал и чем занимался на Настасьиной кровати, но стоит подумать о своем бывшем доме, бывшей своей кровати и бывшем муже, поднимается брезгливость и начинает тошнить. То ли, беременность так действует, то ли ей просто противно все это вспоминать.

Кровать-то можно выкинуть и купить другую, вот чувства не выкинешь и память не сотрешь…

Татьяна потянулась, переворачиваясь на бок, и потыкала рукавом в подушку, формируя выемку для плеча. Тихо, если не считать петушиного гимна солнцу. Тихо и воздух не забит запахами автомобильных выхлопов, тысяч людей, дыма производств, химикатов.

Просто волчий рай!

С кухни потянуло вкусным запахом — не иначе, тетя Наста опять затеяла блины или оладьи!

Давно ей никто завтраков не готовил, такая, вроде бы, мелочь, но как же приятно!

— Проснулась? — Настасья, приветливо улыбаясь, заглянула за занавеску. — Вставай, оладушки с пылу с жару, только и ждут, когда их в сметанку, да в рот!

Сидеть без дела было скучно, поэтому Татьяна, как могла, помогала хозяйке. Настасья ворчала и выговаривала, но Таня только улыбалась, да продолжала.

— Тетя Наста, мне же не трудно! И вообще, двигаться полезно!

— Вон и иди, подвигайся — погуляй, — отсылала старушка. — В гости приехала и будешь меня обслуживать? Тебя на откорм и оздоровление прислали, вот и сиди, отъедайся и оздоравливайся!

— Да кто же это, сиднем сидючи, здоровее станет? — всплескивала руками Таня.

— Это верно! — соглашалась Наста. — Сначала, хорошо потопать, потом — хорошо полопать.

Снег уже весь сошел, но земля еще была сыровата, тем не менее, Настасья потихоньку ковырялась на огороде и Татьяна пристроилась в помощницы.

— Под картошку мы трактор из Дергуньково наймем. Скинемся, одним разом вспашет нам участки, а дальше мы уж сами потихоньку картошку покидаем, — объясняла она Тане. — А здесь мы моркву, свеклу посадим, только гряды наделаю.

Через пару дней, когда после целого дня на огороде, вечером пили крепкий чай, заедая конфетами, Настасья вдруг выдала:

— Галька, а ведь не привычная ты к земле. Смотрю и диву даюсь — неужто позабыла все, что девчонкой знала?

— Север же, там не сажают, — осторожно ответила Татьяна, прикидывая, чем ей грозит старушкина наблюдательность.

— Ну, ну, — согласилось Настасья. — Это же, как с велосипедом — если один раз научился, то, сколько лет ни пройдет, все равно тело не забудет. Хоть спустя двадцать лет сядешь — сразу поедешь. А ты капарульку, будто впервые увидела, семена свеклы не узнала, как сеять тоже позабыла.

Татьяна грустно посмотрела на проницательную женщину, прикидывая, как и куда ей теперь деваться.

— Кошка моя тебя, как огня боится и Валеркин Валет, как мы приходим, сразу под дом ныряет и ни видать его и не слыхать. А козы мои? — тетка Наста хихикнула. — Ведь еле поймали, как ты первый раз со мной доить пошла. С другой стороны, вижу, домашнюю работу ты знаешь, помыть-постирать не брезгуешь, готовишь хорошо, хотя руки у тебя нежные да гладкие, да не белоручка.

Татьяна вздохнула и опустила голову:

— Завтра уйду, не беспокойтесь, тетя Наста.

— Еще чего? — возмутилась старушка. — Куда это, интересно знать? Живешь, и живи, мне только в радость. Захочешь поделиться — выслушаю. Не захочешь, твое право. Хорошо, что ты на огород за мной увязалась, и твои умения сначала я увидала. Хороши бы мы были, если бы это при посадке картошки обнаружилось. Придется поучить тебя, завтра и займемся. И к живности не суйся при Варьке да Валерке. Один раз они пропустят, что от тебя все шарахаются, два раза, а на третий начнут вопросы задавать. Тебя как по настоящему-то зовут? А, впрочем, не говори, а то еще собьюсь, да назову не так при соседях-то, я же тебя им Галкой представила, Машкиной дочерью. Пусть так и будет.

Татьяна смотрела на наблюдательную старушку во все глаза.

— Да не лупай ты так, не лупай! — засмеялась Настасья. — Я жизнь прожила, многое видела, меня на мякине не проведешь. Баба ты хорошая, добрая да работящая, это я вижу, а какие у тебя тайны — мне без разницы. Плохо одной жить, да только с кошкой и разговаривать, неправильно это! Люди должны друг за дружку держаться, помогать старым да малым, и учить, поддерживать. Потому что все когда-то были малыми и обязательно будут старыми. Раньше были большие семьи — деды, иногда и прадеды, родители, дети, внуки и правнуки — все жили если не вместе, то близко. Молодые на работу, детвора к дедкам-бабкам. И пригляд, и обучение! Мелочь учится по хозяйству, да ремеслу. Старики — при деле. Это очень важно, Галочка, когда ты нужен и при деле! Нет большего наказания, если от человека отвернулась семья, если он остался одинок! Поэтому в прошлом и разводов почти не было, берегли мужики и бабы брак, семью, отношения. Глупостями не занимались, а если и было чего, то так, чтобы никто не узнал, чтобы в семью сумятицу не внести. И стариков в дома престарелых никто не сдавал. Это же стыдобень-то какая — своего родного отца или матерь, кто жизнь тебе дал, на ноги поставил — на склоне лет выставить из дома, бросить на чужих людей! С таким никто бы дела иметь не стал, здороваться и ручкаться, а уж своего дитя в такую семью отдать или к себе взять — боже, упаси! И сирот не бросали. Если родители погибли, то другая родня есть — не бросят свою кровь, вытянут, вырастят. Сейчас полегче жизнь, побогаче, но люди стали одинокими и черствыми, от корней оторвались. Болтает их жизнь, как ряску на пруду, то ли утопит, то ли, на корягу либо камень выкинет и они высохнут под солнцем, то ли, к берегу прибьет, то ли, на дно опустит, и они новые корни дадут.

— Теть Настя, — Татьяна накрыла рукой сухонькую ручку старушки. — Не знаю, что сказать. Вы и баба Маша — удивительной души люди. Мне стыдно, что пыталась ввести вас в заблуждение, но мне баба Маша велела на Галю отзываться. Я не хотела никого обманывать.

— С Марией я сама поговорю, не переживай! Ты меня не знаешь, да ее слушала, так что не бери в голову, я не обижаюсь. Вот Машка, чучундра этакая, ведь знакомы сто лет, чего же она-то мне не доверяет? Ладно, вижу, расстроила тебя. Не переживай, Галя, все по-прежнему! Я тебе рада, нравишься ты мне, а живность опасается, так, видно, в тебе волчья кровь есть.

— Что? — девушка почувствовала, как похолодели руки.

— Да не пугайся! Это мне еще моя прабабка рассказывала, царствие ей небесное! Давным-давно жили на Руси не только люди, но и оборотни. Оборотень, это наполовину человек, наполовину волк. То есть, может волком бегать, а может человеком ходить.

Таня забыла, как дышать.

— Жили они отдельно от людей, свои села у оборотней были, свои законы да обычаи. Люди не трогали оборотней, оборотни не трогали людей, даже торговали друг с другом, встречались на ярмарках, в лесу да поле. И редко-редко, но бывало, что влюбится какая девка в молодого волка, да не устоят они и смилуются. Они красавцы писаные, волки, да и девки наши, человеческие, всегда красотой славились. Вот. И иногда, редко, но было, от такой связи рождались дети, полукровки. Оборотни свое потомство никогда не бросали. И хоть и не брали их матерей женами, но помогали крепко — и деньгами, и защитой. Превращаться в волков полукровки не могли, но росли крепкими и здоровыми, жили дольше, чем мы, люди, живем. Женились и замуж выходили за деревенских, и постепенно волчьей крови в потомках оставалось все меньше и меньше. Но тех, в ком есть хоть капля всегда легко узнать — от них шарахаются домашние животные. Так что ты, Галя — далекий потомок тех оборотней.

— А куда они подевались, оборотни? — осторожно спросила девушка.

— Не знаю, бабушка не говорила. Наверное, уехали куда или, может, истребили их всех. Они же, когда волком бегают — от обычного зверя и не отличишь! После первой мировой много зверья расплодилось, скот резали, люди погибали и однажды несколько губерний объединились, устроили огромную облаву — две недели загоняли и отстреливали всех подряд. После много лет в наших краях ни одного волка не видели — кого перебили, а кто и сам ушел. Может, оборотни тоже под такие облавы попадались и все погибли, кто знает?