Временная инструкция от 23 июля 1918 определяла в качестве места заключения

УДК 343.241

DOI 10.33463/1999-9917.2019.27(1-4).3.310-323

ЛАРИСА ИВАНОВНА БЕЛЯЕВА,

доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, профессор кафедры уголовной политики, Академия управления МВД России, г. Москва, Российская Федерация, e-mail: beliaeva_055@mail.ru

О ЛИШЕНИИ СВОБОДЫ, КАК О МЕРЕ НАКАЗАНИЯ, И О ПОРЯДКЕ ОТБЫВАНИЯ ТАКОВОГО (ВРЕМЕННАЯ ИНСТРУКЦИЯ): ВЗГЛЯД СКВОЗЬ СТОЛЕТИЕ

Для цитирования

Беляева, Л. И. О лишении свободы, как о мере наказания, и о порядке отбывания такового (Временная инструкция): взгляд сквозь столетие / Л. И. Беляева // Человек: преступление и наказание. — 2019. — Т. 27(1-4), № 3. — С. 310-323. — DOI : 10.33463/1999-9917.2019.27(1-4).3.310-323.

Аннотация. В статье рассматриваются обстоятельства, обусловившие появление Временной инструкции «О лишении свободы, как о мере наказания, и о порядке отбывания такового», анализируются ее содержание и влияние на правоприменительную практику. Включение в научный оборот значительного числа архивных источников, их сравнительный анализ позволили охарактеризовать особенности такого юридического документа и показать последствия его применения на практике. Отмечается, что Временная инструкция сыграла роль стабилизатора, что позволило приостановить распад исправительных учреждений и криминальный беспредел. В условиях разрушения старого и формирования нового государственного аппарата она позволила практическим работникам определить профессиональную и личную линию поведения, поскольку давала разъяснения относительно того, что требуется от персонала, как следует относиться к заключенным, какие меры применять и прочее. Временная инструкция устанавливала хотя и общие, но вполне официальные требования к поведению заключенных и выражала взгляды на сущность и содержание лишения свободы, особенности его исполнения и отбывания. Временная инструкция явилась первым правовым актом, закрепившим систему учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, и общие начала их деятельности, заложила основы развития системы мест лишения свободы, которые в дальнейшем перешли от учреждений тюремного типа к учреждениям воспитательного характера.

© Беляева Л. И., 2019

(сс1®©@ Статья лицензируется в соответствии с лицензией Creative Commons ^—¿ш ^шушт Attribution-NonCommercial-ShareAlike 4.0

Ключевые слова: лишение свободы, наказание, временная инструкция, места заключения, средства воспитания, организация труда, профессиональное обучение, подготовка кадров, индивидуальный подход, нарушители режима, помощь освобожденным из мест заключения.

Для того чтобы понять и оценить значение исторического документа в развитии определенных общественных отношений, необходимо принять во внимание условия, обстановку, в которых он появился. Не избежать этого и применительно к Временной инструкции «О лишении свободы, как о мере наказания, и о порядке отбывания такового» (утверждена Постановлением НКЮ от 23 июля 1918 г.), появившейся 100 лет назад.

Нельзя сказать, что это был доселе неизвестный тип документа. Достаточно вспомнить, что исполнение наказания в виде лишения свободы в Российской империи регламентировалось уставами о содержащихся под стражей и ссыльных, Общей тюремной инструкцией и др.

Тем не менее Временная инструкция заслуживает исследовательского внимания. На жизни царской тюрьмы не могли не отразиться социальные события, происходившие в стране: Первая мировая война и связанная с ней эвакуация, революционные преобразования, Гражданская война и пр. При этом неизменными оставались тюремные здания, тюремные работники, тюремные сидельцы. Хотя жизнь в тюрьме менялась, и не всегда в лучшую сторону.

Во времена правления левых эсеров, отмечал П. И. Стучка, в Комиссариате юстиции даже забыли, что существует особое Главное управление местами заключения, оно продолжало существовать в старом составе [1]. Как следствие этого, свидетельствуют архивные документы, Главное управление, не подвергшееся персональным переменам, саботировало работу, с местами связи не поддерживало. В провинции действовали кто во что горазд.

В первые семь-восемь месяцев этого периода деятельность Главного управления местами заключения как бы замерла, застыла, как отмечалось в отчете Центрального карательного отдела НКЮ VII Съезду Советов. Ясного представления о методах исправления не было. Все это привело к тому, что в некоторых местах распространилось самоуправление заключенных, выражавшееся в полном регулировании ими самими всей внутренней жизни, администрация лишь присутствовала при том. Понятно, что с таким положением мириться было нельзя, надо было что-то предпринимать.

Преобразования в области исполнения наказания начались вскоре после изменений в государственной власти. Это выразилось в отмене ряда нормативных правовых актов, изменении режима содержания заключенных, порядка взаимоотношений администрации с ними. Однако эти преобразования носили фрагментарный характер и часто без всяких правовых оснований, силой революционного творчества масс, руководствовавшихся лишь собственным революционным правосознанием [2, с. 11]. Между тем время, социальные преобразования требовали создания новой правовой основы деятельности мест заключения, что позволило бы изменить их жизнь, дух, назначение. Определенные шаги в этом направлении были осуществлены. В начале 1918 г. были приняты Инструкция о порядке содержания в Трубецком бастионе Петропавловской крепости, Постановление НКЮ РСФСР «О тюремных рабочих командах» и др. В них нашли отражение идеи гуманизации исполнения наказаний: отмена каторжного труда, введение его оплаты, регламентация внутренней тюремной жизни и др.

Принципиальным являлось положение о том, что труд не должен быть средством усиления репрессии. Он рассматривался как необходимое условие жизни и не мог быть чрезмерно тяжелым, что определялось характером и объемом работы обычного чернорабочего, вводилась его оплата. Несмотря на такие позитивные начала, этого было недостаточно, и требовались более системные решения.

Основные направления преобразования прежней тюремной системы были определены в циркуляре НКЮ РСФСР от 24 мая 1918 г. № 3777. Именно в нем заявлялось, что прежняя тюремная система упраздняется, а все ее функции переходят к особым органам местных комиссариатов юстиции. При этом Главное управление местами заключения переименовывалось в Карательный отдел НКЮ. В циркуляре отмечалось, что главное состоит не в переименовании, а в том, что цель всех изменений заключается не только в переломе во всей системе управления местами заключения, но и в самой постановке отбывания наказания. Для этого прежде всего необходимо на местах вместо старого безжизненного аппарата создать новый жизнеспособный. Важно также организовать общественные работы. Трудовая жизнь для тюрьмы обязательна, но не в прежнем виде [ГА РФ. Оп. 2. Д. 587. Л. 3-4].

Эти положения нашли отражение во Временной инструкции НКЮ РСФСР от 23 июля 1918 г. «О лишении свободы, как о мере наказания, и о порядке отбывания такового». Этот документ принципиально отличался от ранее принятых тем, что в нем была изложена система правил, требований, регламентирующих основные направления деятельности, связанные с исполнением наказания.

Тезис о том, что уставы о содержащихся под стражей и о ссыльных утратили силу, был закреплен в п. 1 Временной инструкции.

Инструкция отменяла деление мест заключения на разряды по тяжести наказания, устанавливала обязательность труда заключенных, необходимость развития сельскохозяйственных колоний и учреждений для несовершеннолетних.

Действие Инструкции распространялось на лиц, лишенных свободы, а также на приговоренных к кратковременным (до 3 месяцев) принудительным работам без заключения под стражу на время, свободное от работы, и подследственных. Устанавливалась новая система мест заключения, к которой относились:

1) общие места заключения (тюрьма);

2) реформатории и земледельческие колонии как учреждения воспитательно-карательные, в особенности для молодых преступников;

3) испытательные заведения для лиц, по отношению к которым имеются основания для послабления режима или досрочного освобождения;

4) карательно-лечебные заведения для помещения лиц с заметно выраженными дефектами, дегенератов и т. п.;

5) тюремные больницы.

Кроме того, Инструкция сохраняла арестные дома для кратковременного содержания задержанных милицией и числящихся за народными судами и для арестантов, подлежащих пересылке.

Несмотря на то что новая власть категорически отвергала опыт деятельности дореволюционного тюремного ведомства, ей все-таки не удалось обойтись без него. В п. 2 Временной инструкции обозначены учреждения воспитательно-карательные для молодых преступников. И если реформатории были чем-то новым, заимствованным из-за рубежа, то земледельческие колонии — результат воплощения в России идеи о том, что несовершеннолетние правонарушители должны содержаться в учреждениях, для них

только и предназначенных, и отдельно от взрослых [3]. Опыт деятельности этих учреждений в XIX — начале XX в. в настоящее время изучен и обобщен [4].

Составители Инструкции, конечно, стремились избежать преемственности в формировании документов, регламентирующих процесс исполнения наказаний. В известной мере это удавалось, хотя от общих положений отойти было невозможно. Так, в Инструкции имеется раздел «Организация руководства применением наказаний». Очевидно, что здесь речь может и должна идти об управлении местами заключения. Именно так и назывался этот раздел в Общей тюремной инструкции. Содержательно эти инструкции отличались друг от друга. Однако их логика объективно не могла быть различной. В таком документе должны быть определены место и роль администрации, порядок управления, права и обязанности персонала и заключенных, меры воздействия на них, материально-техническое обеспечение и пр. В этом смысле прав М. Г. Детков, утверждая, что Инструкция продолжила дореволюционную практику регулирования процесса исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы [5, с. 11-12].

Принципиальные различия этих документов заключались в том, что Временная инструкция ориентировала на формирование новой системы мест лишения свободы, на оказание воспитательного воздействия на осужденных и учет при этом их индивидуальных особенностей. Уже сама структура Карательного отдела НКЮ (п. 7) является свидетельством тому. Отдел состоял из нескольких отделений и совещаний: 1-е отделение -по выработке воспитательно-трудовых методов и карательных мер, 2-е — распределительное, 3-е — техническое, 4-е — сельскохозяйственное, 5-е — врачебно-санитарное, 6-е — снабжения, 7-е — строительное, 8-е — конвойное, 9-е — помощи отбывшим наказание. Этим определялись основные направления, способные преобразовать места заключения.

В указанном документе в прямой постановке не содержалось норм о целях и задачах лишения свободы, принципах исполнения наказания, правовом положении персонала мест заключения и осужденных, содержащихся в них. Однако анализ документа позволяет отметить его гуманистический, социально ориентированный характер.

Как следует из п. 7 Инструкции, в местах заключения должно осуществляться воспитание, которое позволит лицу, отбывшему наказание, приспособиться к жизни на свободе. В этих целях предусматривалось использование определенных средств воспитания: труд, профессиональное обучение, общее образование и воспитание, режим и условия содержания, поощрения и взыскания. В Инструкции они именуются воспитательно-трудовыми мерами.

В соответствии с господствующей идеей главным средством воспитания по Инструкции является труд, который следует организовать во всех местах заключения. Для этого в них должны быть устроены и оборудованы мастерские, снабженные инвентарем, инструментами и материалами. Предусматривалось обязательное техническое инструктирование работающих. При этом в Инструкции отмечались некоторые особенности организации труда в общих местах заключения (тюрьмах): он мог быть организован в самой тюрьме или за ее пределами.

Центральный карательный отдел своим циркуляром № 32 от 7 августа 1918 г. предусмотрел создание некоторых мастерских, организацию работ заключенных вне тюрьмы. Циркуляр № 32 от 4 сентября 1918 г. установил обязательность работ для всех здоровых заключенных.

Инструкция устанавливала, что сельскохозяйственный труд также нуждается в соответствующем обеспечении инвентарем, материалами, кадрами.

Согласно п. 21 Инструкции все трудоспособные осужденные должны привлекаться к физическому труду, при этом следовало принимать во внимание состояние здоровья и рекомендации медперсонала по распределению на соответствующих работах (пп. 7, 18, 21, 27).

Работа осужденных в соответствии с Инструкцией оплачивалась. В п. 27 устанавливались общие положения об оплате труда. При этом обращалось внимание на то, что вознаграждение за труд в местах заключения производится по ставкам профессиональных союзов конкретной местности. Такой подход, безусловно, позволял, с одной стороны, исключить из жизни мест заключения отношение к труду как средству кары, а с другой — установить связь с жизнью за пределами учреждения. Именно с той жизнью, в которую предстояло возвращаться.

Ценным представляется положение о том, что распределение по категориям и установление сдельных расценок осуществлялось коллегиально: заведующим работами, инструкторами и представителями заключенных, рекомендованных инструкторами.

Доходы (заработок) и расходы каждого заключенного в соответствии с Инструкцией учитывались на лицевом счете и в специальной книжке.

Нельзя не признать, что это вполне педагогические решения, способствующие формированию жизненных перспектив ответственности и самостоятельности.

Примечательно, что Инструкция предусматривала привлечение к труду, хотя бы и неквалифицированному, подследственных, то есть оказание воспитательного воздействия и на этих лиц.

В Инструкции закреплялось общее положение о том, что в местах заключения должно быть организовано профессиональное обучение. Однако ни его содержание, ни направления не определялись, хотя сравнительное толкование положений Инструкции позволяет сделать некоторые предположения. Составителям Инструкции в целом о профессиональном обучении было известно из предшествующего опыта. Система профессионального образования в России включала в себя профессионально-технические или ремесленные школы, курсы, сельскохозяйственные школы и училища [6-9]. Элементы этой системы были отчасти использованы в тюремной системе [10-13], но наиболее успешно — в воспитании несовершеннолетних правонарушителей. В дореволюционных учреждениях для несовершеннолетних правонарушителей сложилась определенная система организации такого обучения [14]. Некоторые из элементов этого опыта проступают в Инструкции. В частности, как следует из нее, профессиональное обучение могло осуществляться по двум направлениям: техническому (производственному) и сельскохозяйственному. При этом в Инструкции особое внимание уделялось земледельческим колониям и созданию колоний — земледельческих школ. Земледельческие школы, школы садоводства — это опыт российских исправительных учреждений для несовершеннолетних. Они существовали в Воронежском, Смоленском, Симферопольском, Тульском и других исправительных заведениях [4, с. 188-189].

Ничего удивительного в том, что этот опыт оказался востребованным в новых условиях, нет. Ведь многие специалисты, носители прогрессивных для этого времени идей, приняли новую власть с надеждой на воплощение этих идей. Известно, что в 1918 г., то есть в период формирования Инструкции, в Центральном карательном отделе НКЮ служили С. В. Познышев [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 613. Л. 2], П. Г. Бельский, П. В. Всесвятский [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 617. Л. 4], И. М. Диомидов [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 568. Л. 62], Н. В. Терзиев [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 628. Л. 8], Е. Н. Тарновский [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 20. Л. 61] и др. Все они были специалистами в организации исправления несовер-

шеннолетних правонарушителей. В Инструкции видится реализация ряда идей, высказанных еще до революции, правда, в несколько ином виде.

Несмотря на то что места лишения свободы изолируют конкретных людей от социума, дух общественной жизни распространяется и сюда. Одной из главенствующих идей, связанных с преобразованием жизни, была идея о всеобщем образовании. Естественно, что она воплотилась и в Инструкции, которая устанавливала обязательность общего образования и воспитания. Воспитание следовало строить согласно провозглашенным ценностям и идеалам.

Отметим положение о подготовке кадров для работы в местах заключения. Во-первых, в Инструкции говорилось о необходимости формирования кадрового состава учителей: «Создание кадра учителей». До сего времени таких кадров не было, хотя школьное обучение и осуществлялось, но добровольцами.

Во-вторых, в Инструкции был поставлен вопрос об организации курсов для работников тюремного дела. Шаг не новый. В свое время при Главном тюремном управлении тюремные курсы существовали [ГА РФ. Ф. 122. Оп. 1.4.2. Д. 4929. Л. 158; Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122, Л. 40].

Несколько позднее, когда уже в новых условиях такие курсы были учреждены, ими заведовал профессор С. В. Познышев [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 3. Д. 634. Л. 117], преподавателем состоял профессор Г С. Фельдштейн [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 3. Д. 634. Л. 151] и другие известные специалисты в области тюремного дела.

В-третьих, и это наиболее ценное, Инструкция ориентировала на привлечение к работе педагогического состава и специалистов в конкретных отраслях: технических, сельскохозяйственных, медицинских и пр. Эта мысль находит развитие в п. 10, где особо отмечается, что местные карательные отделы должны включать в себя специалистов-педагогов (или психиатров), инженеров, агрономов, врачей.

Инструкция определяла типовую штатную структуру места заключения: начальник (заведующий), один-два помощника, заведующий работами со штатом инспекторов по специальностям и направлениям, заведующий воспитательной частью, при нем штат воспитателей для отдельных групп заключенных, заведующий учебной частью и учителя, врач. Неоднократно отмечалось, что необходимо подбирать для работы соответствующий персонал, специалистов.

В Инструкции излагалось одно из главных требований к деятельности карательных органов — подчинение всем законам, распоряжениям Центрального карательного отдела и его контролю. Это, безусловно, должно было способствовать установлению режима законности в местах заключения.

Вполне в духе времени предусматривались коллегиальные органы, назначением которых являлось рассмотрение практических вопросов и выработка соответствующих рекомендаций. Это были постоянные совещания, состоящие при соответствующих отделениях Карательного отдела. Таких отделений было девять, но согласно п. 8 совещаний могло быть три в зависимости от характера вопросов, которые следовало рассматривать:

1) совещание по пенитенциарным вопросам теоретического характера. В нем предполагалось представительство 1, 2, 5, 9-го отделений;

2) совещание по вопросам практического применения воспитательно-трудовых мер в организации работ (1, 2, 3, 4, 5-е отделения);

3) совещание по вопросам административно-хозяйственным (3, 5, 6, 7-е отделения).

Очевидно, что предполагалось активное использование научных знаний в практике

исполнения наказания в виде лишения свободы; выработка единообразных подходов

к разрешению практических вопросов; четкая организация административно-хозяйственной деятельности: оборудование помещений, обеспечение лечения, снабжение продуктовым и вещевым довольствием и пр.

Состав совещаний предусматривался относительно определенно. Так, устанавливалось, что сюда входят заведующие соответствующими отделениями, их помощники и сведующие лица, причем круг сведующих лиц очерчен для первого совещания. Сведую-щие лица, участвующие в нем, могли быть как сотрудниками отдела, так и посторонними.

Некоторые сведения о характере и содержании таких совещаний сохранились в архивах [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 617].

Такие же совещания предписывались к организации на местах. В состав таких совещаний при местных карательных отделах согласно п. 10 включались педагоги и специалисты как из числа служащих, так и извне, что, конечно, должно было укреплять связь с жизнью, формировать перспективы развития.

Непосредственно в местах лишения свободы также предусматривалась работа коллегиальных органов. Пунктом 11 определялось, что при заведующем состоит коллегия, в состав которой входят: он сам, его помощники и лица педагогического, врачебного и инструкторского состава в соответствии с рекомендациями местных комиссариатов юстиции. Кроме того, коллегиальным органом являлись распределительные комиссии, в состав которых входили заведующий (заместитель) карательного отдела, заведующий местами заключения и приглашенные специалисты. Задачей комиссии являлось распределение лиц, находящихся во временном отделении тюрьмы, по разрядам лишения свободы. Распределение осужденных — вопрос не праздный. Более того, он был довольно сложным и важным. Это проистекало из того, что суд не определял учреждение, в которое следовало помещать осужденного, и разряд в соответствии с объявленной прогрессивной системой.

Инструкцией предусматривался обязательный учет осужденных, поступивших в места заключения, и контроль за их движением: перевод в другое место заключения, освобождение (п. 15).

Все осужденные направлялись в общую тюрьму во временное отделение, в котором они содержались до распределения. Как следует из Инструкции, распределение осуществлялось по родам и размерам наказания (п. 7, 2-е отделение), по категориям и группам (пп. 7, 11): по разрядам лишения свободы (п. 16). Понятно, что для столь детальной и объемной работы требовалась специальная структура, способная к осуществлению поставленных задач.

Инструкция в качестве таковых определяла распределительные комиссии (пп. 16, 17). Комиссиям предписывалось, кроме того, представление народному суду (в отношении осужденных) либо следственной комиссии (в отношении подследственных) о досрочном условном освобождении от наказания или об освобождении под залог, поручительстве, отобрании подписки о явке в суд по вызову (п. 20). В соответствии с п. 28 Инструкции комиссии надлежало принимать решения относительно лиц, признанных неисправившимися, о применении предусмотренных мер репрессии.

От комиссии зависело признание неисправимых осужденных хулиганами, погромщиками или упорными рецидивистами, за которым следовало представление в местный Революционный трибунал для решения вопроса об их дальнейшей изоляции (п. 29). Поскольку в самой Инструкции никаких указаний относительно организации деятельности комиссии не содержалось, то было принято положение об организации распределительных комиссий, которое и восполнило имеющийся пробел [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 590. Л. 79-79 об.; Ф. А-353. Оп. 2. Д. 591. Л. 48-48 об.].

Инструкция закрепляла принцип индивидуализации исполнения наказания. В ней в общих, но достаточно четких положениях устанавливались требования индивидуального подхода к заключенным. Об этом говорится в п. 7 «Применение различных видов тюремного заключения и работ к отдельным категориям преступников. Принцип применения разумного режима в связи с результатами действия исправительных мер».

Специальным разделом Инструкции определялся порядок содержания в местах лишения свободы. Устанавливалось, что все осужденные, являющиеся трудоспособными, должны привлекаться к труду. Лишенные свободы должны содержаться в помещении постоянно, за исключением времени, отведенного на работу, другие занятия, предусмотренные внутренним порядком, и прогулки.

Вся жизнь в учреждении подчинялась внутреннему распорядку, который устанавливался местными карательными отделами. При этом в соответствии с п. 24 сохраняли свою силу и положения Общей тюремной инструкции, которые не были отменены и не противоречили Временной инструкции. Очевидно, что преемственность здесь налицо.

Гуманистические устремления новой власти проявлялись в том, что лицам, осужденным на срок до 1 года, и подследственным по семейным обстоятельствам разрешалось предоставление отпуска на срок не более 2 недель (п. 23); труд оплачивался по общепрофессиональным ставкам. Примерное поведение поощрялось досрочным освобождением от отбывания наказания (пп. 7, 20); жалобы и заявления не должны были оставаться без рассмотрения (п. 7; 2, 8-е отделения). При этом, правда, Инструкция была недостаточно последовательной: не были определены стимулирующие положительное поведение меры, кроме досрочного условного освобождения, которое, кстати, российскому законодательству известно с более ранних времен — с 1866 г. [15], а российскому правоприменителю — с 1871 г., когда оно стало применяться по отношению к несовершеннолетним.

Более определенной Инструкция была по отношению к нарушителям установленных ею правил и правил внутреннего распорядка.

Временная инструкция дифференцировала нарушителей режима содержания в зависимости от характера нарушений. Это лица, нарушающие порядок и дисциплину, и лица, отказывающиеся работать без основательных для этого причин.

К первой группе нарушителей предусматривались следующие меры воздействия:

1) ужесточение режима содержания (лишение свиданий, переписки и пр.);

2) усиление изоляции (одиночное заключение, карцер до 14 дней);

3) перевод в специальные тюрьмы (изоляция лиц, проявляющих упорное недопустимое поведение).

К лицам, отказывающимся от работы, предусматривалось применение довольно жестких мер. С момента отказа от работы на счет осужденного записывались все расходы, связанные с содержанием в учреждении. При этом отказчик предупреждался о том, что он будет находиться в тюрьме до тех пор, пока сальдо не выровняется в его пользу, даже если для этого потребуется время, превосходящее срок наказания.

Если это не оказывало воздействия, осужденный мог быть переведен на уменьшенный, в сравнении с другими, продовольственный паек как неработающий.

Если же и эти меры оказывались недостаточными, Инструкция предусматривала направление в изолятор (тюрьму) как неисправимого.

Примечательно, что в документе установлены «барьеры» для субъективизма, волюнтаризма и злоупотреблений по отношению к осужденным. Так, все ограничения,

предусмотренные для нарушителей, могли устанавливаться с согласия распределительной комиссии. Перевод в специальные тюрьмы (изоляторы) мог применяться только комиссией, удлинение срока лишения свободы свыше 1 месяца — решением местного народного суда, по представлению комиссии.

Вместе с тем небезопасным было то обстоятельство, что заключенный мог направляться в учреждение, существование которого не имело правовых оснований. Ведь в числе мест заключения в п. 3 никаких изоляторов или иных мест заключения, кроме общих, не предусмотрено. Мало того, в одном случае изолятор — это специальная тюрьма, а в другом он же, как следует из п. 28, — особая тюрьма.

Толкование этой нормы, с учетом характера нарушений, особенностей лиц, к которым эта мера могла применяться, порядка перевода и органов, правомочных на это, заставляет прийти к выводу о том, что речь идет еще о двух видах мест заключений, существование которых как бы само собой разумеется, и действие Инструкции на них не распространяется.

Такое положение вещей — шаг к узаконенному беззаконию.

Инструкция предписывала соответствующее медицинское обследование арестантов, продовольственное и вещевое снабжение, оборудование помещений, их освещение и отопление, охрану и конвоирование заключенных.

Вполне логично, что Инструкция указывала на необходимость надзора за отбывающими наказание и попечения, принятие мер к образованию патронатов на местах, организации съездов представителей патронатов. Стоит отметить, что вопрос о патронате, под которым понималась помощь лицам, выходящим из тюрьмы, в организации самостоятельной жизни на свободе, не являлся новацией. Вопросы теории и практики патроната активно разрабатывались в отечественной и зарубежной литературе еще в XIX в. [16]. Большой вклад в разработку учения о патронате внесли В. А. Акимов, Е. М. Баранцевич, С. К. Гогель, Я. И. Курлянд, Г. В. Демченко, П. И. Люблинский, С. В. Поз-нышев, Г С. Фельдштейн [17-26] и др. Последние исследователи, как уже отмечалось, служили в НКЮ, были носителями передовых идей и опыта, который и отразился в анализируемом документе. Показательно, что в Инструкции сохранена терминология, сформированная в дореволюционный период: «патронат», «съезд представителей патронатов». В свое время исследователи проблем патроната отмечали как один из самых серьезных недостатков его организации то, что он целиком зависит от общественных сил и государство никак в нем не участвует [26].

В Инструкции мы видим решение этой проблемы. В ее п. 7 9-го отделения речь идет об образовании патронатов при местных советах, что актуально и сегодня.

Однако спустя некоторое время указанная терминология была исключена из жизни. На смену патронату пришли комитеты помощи освобожденным из мест заключения [ГА РФ. Ф. Р-4042. Оп. 11. Д. 2. Л. 42-45].

Внимательный анализ Инструкции позволяет констатировать, что в ней нашли отражение наиболее прогрессивные принципы исполнения наказания в виде лишения свободы и содержания под стражей: гуманизм, законность, педагогизация процесса правоприменения, индивидуальный подход к заключенным, использование мер поощрения и взыскания; сотрудничество администрации и заключенных; коллегиальность в решении важных вопросов; активность и самодеятельность осужденных и др. Однако реализация положений Инструкции далеко отошла от ее идеалов. Воплотить их в жизнь оказалось не по силам героям того времени: не было ни средств, ни людей. Старых тюремных служащих на местах без разбора не только увольняли, но и уничтожали. Только в центральном

аппарате оставались некоторые из прежних сотрудников тюремных ведомств: П. И. Лерхе [ГА РФ. Ф. Р-393. Оп. 85. Д. 4300], В. М. Мелких [ГА РФ. Ф. Р-393. Оп. 86. Д. 329] и др. На смену прежним служащим приходили новые силы, в недалеком прошлом сами тюремные сидельцы, часто просто уголовники, имевшие свое видение жизни тюрьмы.

Результаты проведения в жизнь Временной инструкции памятны и, к сожалению, печальны. Архивные свидетельства говорят о том, как это было, и доносят до современников голоса эпохи.

Вступление в силу Временной инструкции положило начало созданию новых учреждений для исполнения наказания, что в условиях войны и разрухи, социальной нестабильности было совсем не просто. Карательный отдел НКЮ искал пути решения этого вопроса и находил архивные свидетельства таковых.

19 ноября 1918 г. в НКЮ состоялось совещание по пенитенциарным вопросам, где в числе прочих обсуждался вопрос о судьбе реформаториев, организация которых предусматривалась Временной инструкцией, и они фактически уже существовали. Единичные пока. Как свидетельствует журнал № 5 указанного совещания, в нем принимал участие и директор Московского реформатория П. В. Всесвятский.

Совещание пришло к выводу о том, что реализовывать положение Инструкции об организации реформаториев следует путем приспособления монастырей под места заключения. Согласно этому решению был подготовлен соответствующий циркуляр [ГА РФ. Ф. А-353.Оп. 2. Д. 617. Л. 4].

27 ноября 1918 г. в губернские отделы юстиции был направлен циркуляр № 90 о том, что Временная инструкция предписывает создание специальных учреждений, в частности реформаториев — испытательных и лечебных карательных учреждений, которые требуют особой устроенности и оборудования зданий. Отмечалось, что тюрьмы не могут быть для этого приспособлены, рассчитывать на постройку новых зданий ввиду отсутствия средств и людей нет оснований, а потребность в этих учреждениях является столь острой, что необходимо приспособить под них какие-либо уже существующие помещения. Центральный карательный отдел полагал, что для этой цели вполне подойдут монастыри, в которых имеется все необходимое для обслуживания большого количества людей: кухни, трапезные, кельи, мастерские, сады, огороды и пр. Исходя из этого губернским отделам поручалось как можно быстрее выяснить, каковы возможности использования в указанном направлении монастырей, имеющихся в губерниях [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 585. Л. 85-85 об.]. Такие возможности, как мы знаем, нашлись.

Практически одновременно на места был направлен циркуляр от 30 ноября 1918 г. № 89 об организации сельскохозяйственных колоний [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 585. Л. 87]. Для отечественной системы мест заключения это был новый тип учреждений. Работа по их созданию началась еще весной 1918 г.

В соответствии с Постановлением СНК от 24 мая 1918 г. бывшая в ведении попечительства над освобождаемыми из мест заключения лицами земледельческая колония имени Грачевых при с. Троицком Подольского уезда перешла в распоряжение Карательного отдела НКЮ. О ней, пожалуй, можно сказать особо. Она была учреждена в 1910 г. Московским обществом ремесленно-земледельческих колоний для лиц, освобождаемых из мест заключения, и имела своей целью трудовое призрение и обучение сельскохозяйственным работам с тем, чтобы помочь вернуться к нормальной жизни [27, с. 11-15]. Со временем здесь открыли воскресную школу, ввели должность врача, который лечил от алкоголизма. По существу, это был центр социальной помощи выходцам из тюрьмы [16, с. 20-21]. Членами этого общества были известные люди: К. П. Бахрушин,

Н. И. Гучков — московский городской глава, В. Ф. Джунковский — московский губернатор, А. А. Андрианов — московский градоначальник, С. В. Познышев — профессор Московского университета и др. Эту колонию с ее инфраструктурой, штатами, материальными ценностями, еще сохранившимися, решено было использовать для создания сельскохозяйственной колонии. Наблюдение за колонией и организация дел в ней были поручены Московской губернской тюремной коллегии, которая стала именовать заведение 1-я Московская трудовая колония для лишенных свободы. Функционировать она начала с 1 июля 1918 г. [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 627. Л. 2].

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Первым заведующим колонии был назначен М. И. Трушковский [ГА РФ. Ф. 474. Оп. 6. Д. 58. Л. 25]. Архивные документы свидетельствуют о том, какие тяготы и испытания выпали на его долю и тех, кто в ней служил и отбывал наказание. Первая мировая война и революция, конечно, не прошли мимо колонии. Жизнь в ней, по существу, была парализована. Хозяйство находилось в упадке, всюду царила разруха, не было инвентаря, не хватало людей (заключенных) для ведения сельскохозяйственных работ, служащих для охраны.

Необходимо было колонию наполнить людьми. Сюда стали направлять и подследственных, и административно арестованных, и просто задержанных, которые работать не хотели, разбегались. Для их содержания нужны были сотрудники. Прежний штат не сохранился. Новые люди сюда не шли. Для несения службы вахтовым методом стали направляться служащие из московских тюрем: Бутырской, Таганской и др. Понятно, что случайные здесь люди не хотели, да и не могли должным образом нести службу.

Колония эта была детищем С. В. Познышева, и на его глазах она погибала.

Вся деятельность М. И. Трушковского — это борьба за жизнь учреждения. В своих письмах, телеграммах он просит руководство Карательного отдела ускорить доставку семян и инвентаря, позднее гвоздей, предметов обихода, мыла и пр. На что ему обещают вступить в переговоры, принять меры, просят подождать и пр.

Особую тревогу у М. И. Трушковского вызывало то, что нечем было кормить людей и лошадей (даже тех, что были), продуктов не хватало. Он просит Карательный отдел направить в колонию продукты и сообщает о том, что через 2 дня не будет ничего для еды. Ответа нет. Спустя два дня он отправляет коротенькую, всего из пяти слов, но полную отчаяния и безысходности телеграмму: «Продовольствие исчерпано варить нечего Трушковский». На часах было 12 ч 57 мин. Пока не установлено, как люди жили в последующее время, но к 5 августа еще не решили, каким поездом можно отправить продукты. М. И. Трушковский снова просит продуктов и овса для лошадей, которые истощены и работать не могут. Эти просьбы повторяются изо дня в день. Наконец реакция наступила. Инспектор, которому передавались на исполнение телеграммы, пришел к выводу, что заведующий колонией не справляется с работой и надо ее проверить. Вскоре М. И. Трушковский оставил колонию. Заведующим был назначен А. Г. Бельский [ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 4. Д. 336. Л. 3]. Свою работу он начал с тех же просьб [ГА РФ. Ф. 474. Оп. 6. Д. 58. Л. 28. 32, 40-41, 52, 59, 60, 63, 66, 68-69, 83-84, 92, 140, 151-152, 165, 168-169, 198, 202, 209, 250, 326, 342]. Результат тот же.

Эта колония стала первым учреждением нового типа по исполнению уголовного наказания в виде лишения свободы — исправительно-трудовой.

Создание таких колоний рассматривалось как свидетельство осуществляемой реформы тюремного дела, предусматривающей новые места заключения, способные оказывать воспитательно-карательное воздействие, для чего наиболее пригодным является труд.

Несмотря на трудности, связанные с общей социально-политической и экономической ситуацией в стране, неподготовленностью преобразований, они все-таки осуществлялись.

1 марта 1919 г. у ст. Лигово в Петрограде на бывшей даче А. А. Нарышкина открылась 1-я Петроградская сельскохозяйственная колония для лишенных свободы [28, с. 3-4].

Всего в соответствии с Инструкцией в 1919 г. было создано 9 сельскохозяйственных колоний (Московская, Петроградская, Новгородская, Курская, Тамбовская, Костромская, Тульская, Калужская, Самарская) [29, с. 8], в 1920 г. их было уже 15 [30, с. 6].

Справедливости ради следует отметить, что анализируемый документ инструкцией, как таковой, и не является. Если признать, что в документе изложены нормы, то придется согласиться, за исключением некоторых, они все декларативны. Абсолютное их большинство изложены абстрактно, в лучшем случае относительно определенно. Здесь содержатся указания о том, что следует делать, исполняя наказание, то есть провозглашались декларации о намерениях, определялись принципиальные подходы к реформированию тюремной системы.

Однако Инструкция не содержала в себе никаких указаний относительно того, как, когда, каким образом, кому именно следует реализовывать провозглашенные общие требования, что, пожалуй, самое важное в инструкциях. Следствием этого явилось издание большого количества постановлений НКЮ по разным направлениям: от 19 марта 1918 г. «О порядке увольнения и назначения на должность тюремной инспекции и администрации», 7 августа 1918 г. «О создании тюремных мастерских, о внешних работах и оплате труда заключенных», 2 ноября 1918 г. «О привлечении всех здоровых заключенных к труду», 22 ноября 1918 г. «Об утверждении распределительных комиссий при карательных отделах губернских и областных отделов юстиции», 22 ноября 1918 г. «Временные правила распределения заключенных», 4 февраля 1919 г. «О тюремном режиме и о привлечении к ответственности виновных лиц в притеснении заключенных», 23 февраля 1919 г. «О порядке оплаты труда заключенных», 12 августа 1919 г. «Устав трудовых земледельческих колоний для лишения свободы», 5 августа 1920 г. «Правила об отпуске на работы в советские учреждения и предприятия заключенных специалистов» и др.

И все-таки, несмотря ни на что, теперь, с расстояния длиною в век, можно и нужно отметить, что в свое время Инструкция сыграла роль стабилизатора, что позволило приостановить распад учреждений и криминальный беспредел. В условиях разрушения старого и формирования нового государственного аппарата она позволила практическим работникам определить профессиональную и личную линию поведения, поскольку давала разъяснения относительно того, что требуется от персонала, как следует относиться к заключенным, какие меры применять и пр. Она устанавливала хотя бы общие, но официальные требования к поведению заключенных и была выразителем официальных взглядов на сущность и содержание лишения свободы как меры наказания и особенности его исполнения и отбывания.

Временная инструкция явилась первым правовым актом, объявившим и закрепившим систему учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, и основу их деятельности. Она положила начало развитию системы мест лишения свободы, которые в дальнейшем переходили от учреждений тюремного типа к учреждениям воспитательного характера.

Однако ветры перемен уже дули в другие паруса. Весной 1919 г. было принято Постановление ВЦИК «О лагерях принудительных работ», а в ноябре 1920 г. объявлено Положение об общих местах заключения. А это — уже совсем другая история.

Библиографический список

1. Советское государство. 1913. № 7.

2. Курицын В. М. Переход к НЭПу и революционная законность. М., 1972. 48 с.

3. Дриль Д. А. Призрение несовершеннолетних преступников, «нравственно испорченных», и беспризорных детей и подростков в России // Общественное и частное призрение в России. СПб., 1907. С. 100-112.

4. Беляева Л. И. Воспитание несовершеннолетних правонарушителей в России : в 3 ч. М., 2007. Ч. 1. 399 с.

5. Детков М. Г. Содержание пенитенциарной политики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917-1930 годов. М., 1992. 192 с.

6. Веселов А. Н. Низшее профессионально-техническое образование в РСФСР. М., 1955. 328 с.

7. Иванович К. А. Сельскохозяйственное образование в СССР. М., 1958. 240 с.

8. Профессионально-техническое образование в СССР. М., 1961. 112 с.

9. Очерки истории профессионально-технического образования в СССР / под ред. А. С. Бастышева. М., 1981. 350 с.

10. Христианович А. Школьное и профессиональное обучение в тюрьме // Тюремный вестник. 1902. № 3. С. 244-252.

11. Крживецкий Б. Внутренние арестантские работы и кустарный труд (по экспонатам 2-й Всероссийской кустарной выставки в Санкт-Петербурге) // Тюремный вестник. 1913. № 5. С. 839-871.

12. Цветков И. Пошив и починка сапог в тюремной сапожной мастерской // Тюремный вестник. 1916. № 11. С. 1095-1097.

13. Градусов В. Железнодорожные работы арестантов // Тюремный вестник. 1916. № 6-7. С. 657-672.

14. Терзиев Н. Профессиональное обучение питомцев воспитательно-исправительных заведений // Тюремный вестник. 1916. № 6-7. С. 679-699.

15. Дриль Д. Тюрьма и предупредительное воспитание // Журнал Министерства юстиции. 1990. № 3. С. 30-54.

16. Беляева Л. И. Патронат в России. 2-е изд. Воронеж, 2001. 137 с.

17. Акимов В. Патронат как орудие борьбы с преступностью // Журнал Юридического общества при Императорском Санкт-Петербургском университете. 1896. Кн. 9 (Ноябрь). С. 75-90.

18. Баранцевич Е. Патронат в жизни России. Томск, 1914. 425 с.

19. Гогель С. Роль общества в деле борьбы с преступностью. СПб., 1906. 287 с.

20. Курлянд И. Идея патроната как идея внутреннего управления. Ярославль, 1898. 245 с.

21. Демченко Г. Общества патроната. Их возникновение, устройство и деятельность. Киев, 1912. 23 с.

22. Люблинский П. Современное состояние и задачи обществ патроната // Право. 1908. № 10. С. 552-562.

23. Малинин Ф. Тюремный патронат // Тюремный вестник. 1905. № 8.

24. Познышев С. Очерки тюрьмоведения. Петроград, 1915. 295 с.

25. Фельдштейн Г. Патронат. Его необходимость и принцип организации. СПб., 1900. 56 с.

26. Люблинский П. И. Государственная помощь обществам патроната // Тюремный вестник. 1908. № 11. С. 710-730.

27. Отчет Московского общества ремесленно-земледельческих колоний для лиц, освобожденных из мест заключения, за 1912 г. М., 1913. 51 с.

28. 1-я Петроградская трудовая сельскохозяйственная колония для лишения свободы. Петроград, 1922. 16 с.

29. Тюремное дело в РСФСР. Отчет Центрального Карательного отдела НКЮ VII Съезду Советов. М., 1920. 26 с.

30. Тюремное дело в 1920 г. Отчет Народного Комиссариата юстиции по Центральному Карательному отделу VIII Всероссийскому Съезду Советов. М., 1920. 33 с.

Также в Варваринском переулке находился Московский городской арестный дом для лиц, содержащихся по приговорам мировых судей, а рядом с Бутырской тюрьмой располагалась Московская тюремная больница. Кроме того, в каждой полицейской части были арестантские помещения (полицейские дома). Часть из них (Лефортовский, Городской, Пятницкий, Сущевский) из-за большого числа арестованных после декабрьского восстания 1905 года были переделаны под следственные тюрьмы.

Временная инструкция (постановление Народного комиссариата юстиции (НКЮ) РСФСР от 23 июля 1918 года «О лишении свободы как о мере наказания и о порядке отбывания такового») отменяла действие Устава о содержащихся под стражей 1890 года и Устава о ссыльных 1909 года и устанавливала новую систему мест лишения свободы. Все они делились на мужские и женские, а по назначению на:

— общие места заключения (тюрьмы) — для осужденных к лишению свободы, подследственных, подсудимых и пересыльных;
— карательно-лечебные заведения — для арестантов с заметно выраженными психическими дефектами;
— тюремные больницы;
— испытательные заведения для лиц, по отношению к которым имеются основания для послабления режима или для досрочного освобождения;
— воспитательно-карательные учреждения для молодых преступников (реформатории и земледельческие колонии);
— арестные помещения для кратковременного содержания задержанных милицией и числящихся за местными народными судами, а также арестантов, подлежащих пересылке.

Циркуляром от 30 декабря 1921 года № 63 Центральный исправительно-трудовой отдел НКЮ (бывший Центральный карательный отдел) установил единообразие в наименовании подведомственных мест заключения. К общим местам заключения относились дома заключения (домзаки), в которых находились подследственные, и исправительно-трудовые дома (исправдома) для осужденных срочных.

Правонарушители делились на два вида: нарушающие порядок и дисциплину и не желающие работать без уважительных причин (тунеядцы). По отношению к первым администрация могла применить более суровый режим (лишение свидания, переписки и др.), изоляцию (одиночное заключение, карцер до 14 дней), за систематическое и упорное неповиновение или особо тяжкие нарушения — перевод в специальные тюрьмы (изоляторы).
Ко второй группе нарушителей применялся перевод на уменьшенный продовольственный паек, что в условиях голодных лет гражданской войны могло стать смертным приговором.

Советский
этап в развитии пенитенциарного права
начался с попытки реализации передовых
идей, сформировавшихся в дореволюционный
период. Многие известные ученые приняли
советскую власть и работали в советских
государственных учреждениях, внося в
их создание прогрессивные демократические
начала организации исполнения наказания.

28
октября 1917 г. Постановлением Петроградского
Военно-революционного комитета были
назначены комиссары в тюрьмы Выборгского
района <1>.

———————————

<1>
См.: Гиляров Е.Н., Михайличенко А.В.
Становление и развитие ИТУ Советского
государства (1917 — 1925). Домодедово, 1990. С.
67.

Постановлением
Народного комиссариата юстиции (НКЮ)
РСФСР от 15 декабря 1917 г. <1> при тюрьмах
были утверждены следственные комиссии
для проверки правильности ареста
доставляемых в места заключения лиц и
законности содержания арестантов.

———————————

<1>
СУ РСФСР. 1917. N 9. Ст. 146.

12
января 1918 г. в составе НКЮ РСФСР была
образована медицинская коллегия для
проверки заявлений заключенных о
болезнях.

23
января 1918 г. Совет народных комиссаров
(СНК) принял Постановление об улучшении
продовольствия в Петроградских тюрьмах.

24
января 1918 г. принято Постановление
НКЮ РСФСР «О тюремных рабочих командах»
<1>.

———————————

<1>
См.: Кузьмин С.И. Политико-правовые основы
становления и развития исправительно-трудовых
учреждений. М., 1988. С. 16 — 24.

Первым
нормативным актом, регулирующим порядок
отбывания наказания и устанавливающим
виды мест лишения свободы, являлась
Временная
инструкция от 23 июля 1918 г. «О лишении
свободы как мере наказания и о порядке
отбывания такового»
<1>. Характерной особенностью Временной
инструкции является предоставление
самостоятельности местным карательным
отделам при разработке и установлении
внутреннего распорядка мест заключения;
при этом они могли применять правила
Общей тюремной инструкции 1916 г.

———————————

<1>
СУ РСФСР. 1918. N 53. Ст. 598.

Временная
инструкция определяла следующие места
заключения:

1)
общие места заключения (тюрьмы);

2)
воспитательно-карательные реформатории
и земледельческие колонии (в основном
для молодежи);

3)
испытательные заведения для лиц, в
отношении которых есть основания для
послабления режима или досрочного
освобождения;

4)
карательно-лечебные заведения (для
арестантов с заметно выраженными
психическими деформациями);

5)
тюремные больницы.

Из
перечисленных видов мест лишения свободы
фактически существовали только общие
места заключения (тюрьмы и тюремные
больницы).

Временная
инструкция предусматривала создание
распределительных комиссий <1>.
Положение
об организации распределительных
комиссий
было принято карательным отделом НКЮ
РСФСР 16 ноября 1918 г. Распределительные
комиссии определяли вид места лишения
свободы, куда должен был направляться
осужденный после суда <2>.

———————————

<1>
См.: О лишении свободы как мере наказания.
Временная инструкция. Постановление
НКЮ от 23 июля 1918 г. // СУ РСФСР. 1918. N 53. Ст.
598.

<2>
См.: Уголовно-исполнительное право
России: теория, законодательство,
международные стандарты, отечественная
практика конца XIX — начала XXI века: Учебник
для вузов / Под ред. д.ю.н., проф. А.И.
Зубкова. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2002.
С. 273.

Одним
из первых нормативных актов советской
власти, посвященных проблемам преступности
несовершеннолетних, был Декрет
СНК от 14 января 1918 г. «О комиссиях для
несовершеннолетних»
<1>. В нем объявлялись упраздненными
суды и тюремное заключение для малолетних
несовершеннолетних до 17-летнего возраста.
В соответствии с этим Декретом
из мест лишения свободы несовершеннолетние
были освобождены. Центр тяжести в борьбе
с преступностью среди несовершеннолетних
был перенесен на меры воспитательного
и предупредительного характера. Вместе
с тем проявлялась забота о том, чтобы
правонарушители из числа молодежи (17
лет и старше), осужденные к лишению
свободы, отбывали наказание в особых
исправительно-трудовых учреждениях.

———————————

<1>
См.: Сборник документов по истории
уголовного законодательства СССР и
РСФСР 1917 — 1952 гг. М., 1953. С. 21.

25
ноября 1918 г. было принято Постановление
НКЮ РСФСР «О досрочном освобождении»
<1>.

———————————

<1>
СУ РСФСР. 1918. N 85. Ст. 890.

Согласно
Инструкции
о досрочном освобождении
лица, отбывающие наказания в местах
лишения свободы, могли быть по постановлению
народного судьи или революционного
трибунала по подсудности освобождены
до истечения срока наказания. Ходатайство
о досрочном освобождении возбуждалось
самим осужденным, его близкими или
распределительной комиссией.

Особое
место среди законодательных актов,
регулирующих деятельность мест заключения
в период гражданской войны, занимает
Устав
трудовых земледельческих колоний,
утвержденный 12 августа 1919 г. НКЮ РСФСР.
Будучи итогом длительных поисков и
разработок, он впервые в истории
исправительно-трудовых учреждений в
концентрированном виде вводил в их
деятельность прогрессивную систему
отбывания наказания.

Все
заключенные, содержащиеся в трудовых
земледельческих колониях, делились на
четыре разряда: испытуемые, исправляющиеся,
образцовые и штрафные. Перевод из одного
разряда в другой осуществлялся в
зависимости от их отношения к труду и
успехов в школьном обучении.

В
рассматриваемый период возросла
политическая и уголовная преступность.
Советская власть с целью защиты революции
приняла решение применять решительные
меры в борьбе с контрреволюцией и
уголовной преступностью. В связи с этим
и с учетом развернувшейся Гражданской
войны и интервенции Постановлением
СНК РСФСР от 5 сентября 1918 г. «О красном
терроре»
определялась необходимость защиты
республики от классовых врагов путем
изолирования их в концентрационные
лагеря. Такие лагеря были созданы в 1919
г. и их существование было закреплено
Постановлением
ВЦИК от 15 апреля 1919 г.
и Декретом
ВЦИК от 17 мая 1919 г. «О лагерях
принудительных работ»
<1>.

———————————

<1>
См.: Уголовно-исполнительное право
России: теория, законодательство,
международные стандарты, отечественная
практика конца XIX — начала XXI века: Учебник
для вузов / Под ред. д.ю.н., проф. А.И.
Зубкова. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2002.
С. 273 — 275; О лагерях принудительных работ.
Декрет
ВЦИК от 17 мая 1919 г. // Материалы из истории
органов внутренних дел. Вып. 4. М.,
Центральный музей МВД СССР, 1973. С. 5 — 16.

Правовые
основы функционирования концлагерей
отличались от исправительно-трудовых
учреждений. В лагеря по Постановлению
Всероссийской чрезвычайной комиссии
направляли на время Гражданской войны
лиц из числа иностранных граждан и
представителей ранее господствующих
классов.

Следующим
этапом в развитии исправительно-трудового
законодательства стали Правила
внутреннего распорядка в местах
заключения,
введенные циркуляром НКЮ РСФСР в июле
1920 г. <1>. Правила представляли собой
сжатое изложение всех трех разделов и
статей, которые составляли в последующем
Положение
об общих местах заключения РСФСР 1920 г.
<2>. Оно стало важным этапом в развитии
исправительно-трудовых учреждений.
Издание этого нормативного акта было
вызвано необходимостью установления
определенных правил содержания
заключенных, создания единообразного
режима в местах заключения. Установив
четкое распределение заключенных на
категории и разряды и определив для них
различные условия содержания, которые
изменялись в зависимости от степени
исправления, Положение
тем самым закрепило прогрессивную
систему отбывания наказания в местах
заключения.

———————————

<1>
Сборник нормативных актов по советскому
исправительно-трудовому праву. М., 1959.
С. 24 — 32.

<2>
См.: СУ РСФСР. 1921. N 23 — 24. Ст. 141.

Согласно
Положению
все вновь поступившие в места лишения
свободы помещались в разряд испытуемых.
Не поддающиеся исправлению осужденные
переводились в штрафной разряд, где
устанавливался особо строгий режим
содержания. Лица, проявляющие стремление
к исправлению, переводились в разряд
исправляющихся, а оттуда за отличное
поведение — в образцовый. Перевод из
одного разряда в другой осуществлялся
коллегией места заключения на основании
характеристики с учетом поведения,
отношения к труду и обучению.

Положение
устанавливало девять видов дисциплинарных
наказаний:

1)
выговор наедине или в присутствии других
осужденных;

2)
ограничение или лишение права пользоваться
библиотекой;

3)
ограничение или лишение права переписки;

4)
ограничение или лишение права свиданий;

5)
ограничение права выписки или передачи;

6)
перевод на уменьшенный продовольственный
паек (применялся за отказ от работы);

7)
карцер на срок до 14 суток с выдачей
горячей пищи и выводом на прогулку через
два дня на третий;

перевод в низший разряд;

9)
продление срока заключения.

Кроме
того, в случае упорного неповиновения
заключенных или особой тяжести нарушения
ими установленного режима коллегия
мест заключения могла обратиться в
Распределительную комиссию с представлением
о переводе заключенного в особую
(изоляционную) тюрьму.

В
соответствии с Положением
все заключенные подразделялись на три
группы:

1)
лица, совершившие преступления, не
имеющие корыстного характера;

2)
лица, совершившие преступления в
корыстных целях;

3)
рецидивисты первой и второй группы.

Коллегия
НКЮ РСФСР 5 апреля 1922 г. утвердила
Положение
о переходных исправительных домах
<1>.

———————————

<1>
См.: Сборник основных приказов. Петроград,
1922. С. 24 — 28.

Переходные
исправительные дома утверждались для
заключенных, приговоренных на срок
свыше 3 лет и переведенных в общих местах
заключения (исправдоме) в разряд
образцовых, а также для тех приговоренных,
которые прибыли в разряд и пробыли в
нем (в разряде исправляющихся) не менее
1/4 общего срока и отличились безукоризненным
поведением, трудолюбием и успехами в
школьных занятиях (§ 1).

Дальнейшее
развитие получил институт досрочного
освобождения, который все более
оформляется как институт условно-досрочного
освобождения. В этом отношении определяющую
роль сыграл Декрет
СНК РСФСР от 21 марта 1921 г. «О лишении
свободы и о порядке условно-досрочного
освобождения заключенных»
<1>, в котором институт условно-досрочного
освобождения от дальнейшего отбывания
наказания регулировался в аспекте общих
принципов уголовной ответственности
и, в частности, достижении целей наказания.

———————————

<1>
См.: СУ РСФСР. 1921. N 22. Ст. 138.

Обращает
на себя внимание практика издания актов
применения условно-досрочного освобождения
конкретных категорий осужденных в связи
с определенными событиями. Так, 5 марта
1923 г. был издан Декрет
ВЦИК «Об условно-досрочным освобождении
заключенных женщин ко дню празднования
интернационального дня работницы»
<1>. Предписания Декрета
распространялись лишь на тех осужденных
женщин, которые к 8 марта 1923 г. уже отбыли
половину срока наказания.

———————————

<1>
См.: СУ РСФСР. 1923. N 18. Ст. 230.

С
появлением значительного числа
подзаконных актов в сфере
исправительно-трудового права возникла
необходимость их систематизации.
Потребность в этом была подтверждена
научными и практическими работниками
на Всероссийском съезде работников
исправительно-трудовых учреждений,
проходившем в Москве с 18 по 24 октября
1923 г.

В
результате систематизации в 1924 г. был
принят первый советский Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР
<1>.

———————————

<1>
СУ РСФСР. 1924. N 86. Ст. 870.

Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР 1924 г. подробно регламентировал
вопросы организации режима прогрессивной
системы и применения дисциплинарных
мер воздействия.

В
зависимости от особенностей личности,
социального положения, мотивов
преступления, поведения, успехов в
работе и обучении, а также в целях
исключения вредного влияния отрицательно
настроенной части преступников на
других заключенных осужденные
распределялись по разрядам. Это позволяло
исправляющихся заключенных переводить
из низших в высшие разряды.

При
переводе из одного разряда в другой
различали три категории заключенных:

1)
подлежащие лишению свободы со строгой
изоляцией;

2)
профессиональные преступники, а также
лица, не принадлежащие к классу трудящихся;

3)
все остальные заключенные, не отнесенные
к первым двум категориям.

При
поступлении в исправительно-трудовые
учреждения заключенные первой и второй
категорий помещались в нижний разряд,
а осужденных к третьей категории — в
любой из трех разрядов.

Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР 1924 г. закрепил следующую систему
мест заключения:

1)
места заключения для применения мер
социальной защиты исправительного
характера;

2)
места заключения для применения мер
социальной защиты медико-педагогического
характера;

3)
места заключения для применения мер
защиты медицинского характера.

Систему
учреждений для применения мер социальной
защиты исправительного характера по
Исправительно-трудовому кодексу
РСФСР 1924 г. составляли:

1)
дома заключения для подследственных,
приговоренных к лишению свободы до
вступления приговора в законную силу,
лишенных свободы на срок до 6 месяцев;

2)
исправительно-трудовые дома для лишенных
свободы на срок свыше 6 месяцев;

3)
трудовые колонии (сельскохозяйственные,
ремесленные и фабричные) для лишенных
свободы без строгой изоляции на срок
не свыше 5 лет, принадлежавших к классу
трудящихся, совершивших преступления
по несознательности в первый раз или в
силу тяжелых материальных условий,
случайно и не склонных к побегу;

4)
изоляторы специального назначения для
лишенных свободы со строгой изоляцией,
не принадлежащих к классу трудящихся,
а равно лиц, хотя и принадлежащих к
трудящимся, но особо опасных для
республики или переведенных в порядке
дисциплинарного взыскания;

5)
переходные исправительно-трудовые дома
для лиц, обнаруживших способность к
трудовой жизни и отбывших часть срока
лишения свободы в других местах заключения
(полусвободный режим).

В
систему учреждений медико-педагогического
характера входили:

1)
трудовые дома для осужденных к лишению
свободы несовершеннолетних правонарушителей
в возрасте от 14 до 16 лет;

2)
трудовые дома для осужденных к лишению
свободы правонарушителей из числа
рабоче-крестьянской молодежи в возрасте
от 16 до 20 лет.

Учреждения
медицинского характера состояли из
колоний, институтов психиатрической
экспертизы, больниц и т.п.

С
начала 30-х гг. в исправительно-трудовых
учреждениях системы НКЮ РСФСР
политико-воспитательные аппараты
сосредоточили свое внимание на организации
социалистического соревнования,
ударничестве, культурно-массовой работе,
общеобразовательном и профессионально-техническом
образовании. В исправительно-трудовых
учреждениях действуют товарищеские
суды осужденных. К воспитательной работе
с осужденными на общественных началах
привлекались местные театры.

В
соответствии с Постановлением ЦИК и
СНК от 15 декабря 1930 г. находящиеся в
ведении НКВД места заключения перешли
в подчинение НКЮ союзных и автономных
республик. В составе НКЮ РСФСР было
создано Главное управление
исправительно-трудовых учреждений
(ГУИТУ) <1>.

———————————

<1>
См.: Уголовно-исполнительное право
России: теория, законодательство,
международные стандарты, отечественная
практика конца XIX — начала XXI века: Учебник
для вузов / Под ред. д.ю.н., проф. А.И.
Зубкова. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2002.
С. 322.

Временное
положение о местах лишения свободы 1931
г.
закрепило следующую систему мест лишения
свободы:

1)
изоляторы для подследственных;

2)
пересыльные пункты;

3)
исправительно-трудовые колонии;

4)
больницы и учреждения для медицинской
экспертизы;

5)
учреждения для несовершеннолетних
правонарушителей <1>.

———————————

<1>
Там же.

В
конце 20-х гг. в исправительно-трудовой
политике происходит отход от принципа
гуманизма и усиливается карательная
функция органов, исполняющих наказания,
особенно в отношении осужденных, не
принадлежащих к рабочим и крестьянам.
Целый ряд мер был направлен на укрепление
режима, в частности ограничивались
зачеты рабочих дней, предоставление
отпусков, досрочные переводы в высшие
разряды «классово чуждых элементов»,
социально опасных преступников,
рецидивистов.

Новый
этап истории пенитенциарной системы
Советского государства открывает
Положение
об исправительно-трудовых лагерях,
утвержденное Постановлением СНК СССР
от 7 апреля 1930 г. <1>.

———————————

<1>
СЗ СССР. 1930. N 22. Ст. 248.

Положение
об исправительно-трудовых лагерях (ИТЛ)
вместо прежнего деления на лишение
свободы со строгой изоляцией и без
таковой установило деление на лишение
свободы в отдельных местностях СССР и
лишение свободы в общих местах заключения.
Лишение свободы на срок до 3 лет должно
было отбываться в общих местах заключения,
а на срок от 3 до 10 лет — в ИТЛ.

В
1931 г. было утверждено Временное положение
о зачете рабочих дней заключенным,
содержащимся в ИТЛ.

Зачет
по первой категории труда устанавливался
из расчета 4 дня срока за 3 дня работы,
по второй — 5 дней срока за 4 дня работы.

Работа
исправительно-трудовых учреждений была
включена в народнохозяйственный план.
В 1933 г. систему мест лишения свободы
пополнили школы фабрично-заводского
ученичества (ФЗУ) индустриального и
сельскохозяйственного типа.

Осужденные,
систематически и злостно нарушающие
режим содержания, направлялись в штрафные
исправительно-трудовые колонии. Данный
порядок был определен Временным
положением о местах лишения свободы,
утвержденным Главным управлением
исправительно-трудовых учреждений НКЮ
РСФСР <1>.

———————————

<1>
См.: Временное положение о местах лишения
свободы ГУИТУ НКЮ РСФСР. М., 1931.

1
августа 1933 г. ВЦИК и СНК РСФСР утвердили
и ввели в действие новый Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР
<1>.

———————————

<1>
См.: СУ РСФСР. 1933. N 48. Ст. 208.

Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР 1933 г. устанавливал пять видов мест
лишения свободы:

1)
изоляторы для подследственных;

2)
пересыльные пункты;

3)
исправительно-трудовые колонии
(фабрично-заводские, сельскохозяйственные,
массовых работ и штрафные);

4)
учреждения для применения к лишенным
свободы мер медицинского характера
(институты психиатрической экспертизы,
колонии для туберкулезных и других
больных);

5)
учреждения для несовершеннолетних,
лишенных свободы (школы ФЗУ индустриального
и сельскохозяйственного типа).

Система
деления заключенных на разряды и
категории отменялась.

Предусматривалось
создание самодеятельных организаций
осужденных, таких, как массово-производственные,
культурно-массовые, санитарно-бытовые,
товарищеские суды.

Существенным
недостатком Исправительно-трудового
кодекса
РСФСР 1933 г. явилось то, что он не
регламентировал деятельность всех мест
заключения, так как не распространялся
на ИТЛ, не включал содержавшихся в
Исправительно-трудовой кодекс
РСФСР 1924 г. норм, касающихся трудоустройства,
оказания помощи освобождающимся.

Начиная
с 30-х гг. в целях изоляции отрицательно
настроенных заключенных и борьбы с
внутрилагерной преступностью, в ИТЛ
создавались штрафные изоляторы, злостные
нарушители режима этапировались для
дальнейшего отбывания на острова
Северного Ледовитого океана.

Следует
отметить, что нормы Исправительно-трудового
кодекса
РСФСР 1933 г. несли на себе отпечаток
временного отступления в осуществлении
карательной политики от наиболее суровых
репрессивных мер.

Вместе
с тем эта «передышка» носила
кратковременный характер. С образованием
общесоюзного НКВД в 1934 г. Исправительно-трудовой
кодекс
1933 г. фактически утратил свое назначение
и силу.

В
1934 г. в связи с образованием НКВД СССР
все места лишения свободы были вновь
переданы в его ведение.

Начиная
с конца 1938 г. происходит усиление изоляции
заключенных в ИТЛ. Изолировались
осужденные, судимые за бандитизм и
разбой, водворявшиеся в штрафной
изолятор, получившие вторую судимость
в лагере, склонные к побегу, отказывающиеся
от работы и систематически нарушающие
требования режима.

15
июля 1939 г. Приказом
НКВД СССР «Об отмене практики зачета
рабочих дней и условно-досрочного
освобождения»
в целях максимального использования
рабочей силы заключенных на строительстве
и производстве была отменена система
досрочного освобождения заключенных.

С
началом войны перед НКВД СССР встала
задача перестройки лагерей и колоний
в соответствии с требованиями военного
времени. В 1941 г. из мест лишения свободы
было освобождено 480 тыс. осужденных с
направлением в действующую армию и 200
тыс. освобождено и направлено для
выполнения оборонных работ.

В
феврале 1942 г. была введена в действие
Инструкция,
регулирующая порядок содержания
осужденных в годы войны.
Она определяла применение оружия без
предупреждения при нападении на
работников мест заключения или охрану
и при отказе приступить к работе.

Отмена
в 1947 г. смертной казни существенно
осложнила обстановку в местах лишения
свободы. В этой ситуации государство
приняло решение об организации лагерей
особого назначения, в которых содержались
лица, осужденные за особо опасные
преступления, которые по сравнению с
иными категориями осужденных несли
повышенную дисциплинарную ответственность
за нарушение режима.

В
1953 г. произошло особо значимое событие
для мест лишения свободы: массовое
освобождение осужденных за уголовные
преступления по амнистии. Однако при
подготовке амнистии не были предусмотрены
меры по нейтрализации отрицательных
последствий, свойственных любой амнистии.
Не прорабатывались вопросы трудового
и бытового устройства освобождаемых.
А ведь часто освобождаемые не имели
места жительства, теряли социальные
связи с родственниками. Таким образом,
значительная часть осужденных оказалась
неподготовленной к жизни на свободе и,
не найдя помощи от государства в решении
социально-бытовых вопросов, снова встала
на путь совершения преступлений.

10
июля 1954 г. было утверждено Положение
«Об исправительно-трудовых лагерях
и колониях СССР»
<1>.

———————————

<1>
См.: Уголовно-исполнительное право:
Учебник / Под ред. И.В. Шмарова. М., 1998. С.
75.

Основной
задачей исправительно-трудовых учреждений
признавалось создание условий, исключающих
возможность совершения осужденными
новых преступлений, а конечной целью
их деятельности — исправление и
перевоспитание осужденных на основе
приобщения к общественно полезному
труду. Положение предусматривало
проведение общеобразовательной и
профессионально-технической подготовки
заключенных.

50-е
гг. XX в. стали этапом критической
переоценки организационных структур
исполнения уголовного наказания в виде
лишения свободы, содержания их работы,
подготовки частичной реализации реформы
уголовно-исполнительной системы со
всеми ее репрессивными атрибутами.
Правовой основой реформы стали Основы
уголовного законодательства
Союза ССР и союзных республик,
утвержденные на второй сессии Верховного
Совета СССР 5-го созыва 25 декабря 1958 г.
<1>.

———————————

<1>
См.: Ведомости ВС СССР. 1959. N 1. Ст. 6.

Указом
Президиума Верховного Совета РСФСР 9
сентября 1961 г. N 154/3 было утверждено
Положение
об исправительно-трудовых колониях и
тюрьмах МВД РСФСР
<1>.

———————————

<1>
ВВС РСФСР. 1961. N 37. Ст. 556.

Положение
предусматривало в целях раздельного
содержания разных по степени общественной
опасности категорий осужденных и
дифференцированного на них воздействия
четыре вида режима: общий, усиленный,
строгий и особый. Тюрьмы как места
лишения свободы сохранялись, но только
для осужденных, нуждающихся в особо
строгой изоляции. С принятием данного
Положения
ликвидировался один из основных
недостатков прежнего распределения
осужденных по видам режима — совместное
содержание впервые осужденных и
неоднократно судимых.

Указом
Президиума Верховного Совета СССР от
6 октября 1969 г. N 4374-VII вводились в действие
Основы
исправительно-трудового законодательства
Союза ССР и союзных республик
<1>, а 18 декабря 1970 г. был утвержден и
1 июля 1971 г. вступил в силу новый
Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР
<2>.

———————————

<1>
Ведомости ВС СССР. 1969. N 41. Ст. 365.

<2>
Ведомости ВС СССР. 1970. N 51. Ст. 1220.

Основы
и Кодекс
расширили предмет исправительно-трудового
законодательства, так как они стали
регулировать четыре вида наказаний: 1)
лишение свободы; 2) исправительные
работы; 3) ссылку; 4) высылку.

Учреждения,
исполняющие наказания в виде лишения
свободы, традиционно занимали ведущие
места в уголовно-исполнительной системе
страны.

Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР предусматривал случаи временного
оставления осужденных в следственных
изоляторах или тюрьме, если это было
необходимо для производства следственных
действий, а также для выполнения
хозяйственных работ.

Тюрьмы
предназначались для содержания особо
опасных рецидивистов, которым лишение
свободы назначалось в виде тюремного
заключения, лиц, осужденных за тяжкие
преступления, а также лиц, переведенных
из исправительно-трудовых колоний за
злостные нарушения режима.

Кроме
того, Исправительно-трудовой кодекс
РСФСР предусматривал исполнение
наказания в отношении несовершеннолетних
в воспитательно-трудовых колониях
общего и усиленного режима.

В
качестве основных средств исправления
и перевоспитания осужденных
Исправительно-трудовой кодекс
РСФСР называет: режим отбывания наказания,
общественно полезный труд,
политико-воспитательную работу,
общеобразовательное и профессионально-техническое
обучение осужденных.

Исправительно-трудовой
кодекс
РСФСР закрепил основные формы
политико-воспитательной работы с
осужденными, отнеся к ним: трудовое
соревнование; разъяснение законодательства;
агитационную и пропагандистскую работу;
культурно-массовую и физкультурно-спортивную
работу; индивидуальную работу.

Политико-воспитательная
работа с осужденными должна была
проводиться дифференцированно с учетом
вида исправительно-трудовой колонии и
установленного в нем режима. В тюрьмах
и помещениях камерного типа такая работа
проводилась покамерно.

12
июня 1970 г. был введен новый вид уголовного
наказания — условное осуждение к лишению
свободы с обязательным привлечением к
труду.

Режим
исполнения и отбывания наказания в виде
лишения свободы в 70 — 90-е гг. XX в. в своей
основе был определен Основами
и Исправительно-трудовым кодексом
РСФСР, а также широким комплексом
подзаконных актов.

Они
устанавливали нормы приема осужденных
в учреждения, правила их поведения во
время работы и отдыха, перечень работ
и должностей, на которых запрещается
использование осужденных, перечень и
количество предметов и вещей, которые
они могут иметь при себе, порядок изъятия
запрещенных предметов, правила проведения
проверок, свиданий, приема и вручения
осужденным посылок, передач и т.д.

В
исправительно-трудовых учреждениях
(ИТУ) устанавливается отрядная система,
которая юридически закреплялась
Правилами внутреннего распорядка ИТУ
1972 г. Численность осужденных в отрядах
определялась в зависимости от вида
режима ИТУ и составляла от 50 до 120 человек.

Указом
Президиума Верховного Совета СССР от
8 февраля 1977 г. был введен новый вид
колоний-поселений для лиц, совершивших
преступления по неосторожности,
осужденных к лишению свободы на срок
не свыше 5 лет. В дальнейшем в
исправительно-трудовые колонии-поселения
стали направляться все лица, впервые
осужденные к лишению свободы за
преступления, совершенные по неосторожности.
В 1985 г. создается новый вид
исправительно-трудовых колоний-поселений
для впервые осужденных за умышленные
преступления.

В
1977 г. Указом
Президиума Верховного Совета СССР
Основы
исправительно-трудового законодательства
были дополнены нормой о «краткосрочных
выездах за пределы мест лишения свободы».
В соответствии с данной нормой
краткосрочные выезды могли быть разрешены
осужденным в связи с исключительными
личными обстоятельствами.

В
1977 г. Основы
уголовного законодательства
закрепили порядок условного освобождения
из мест лишения свободы с обязательным
привлечением к труду.

15
марта 1983 г. Указом Президиума Верховного
Совета СССР N 8919-X было утверждено
Положение
о порядке и условиях исполнения уголовных
наказаний, не связанных с мерами
исправительно-трудового воздействия
на осужденных
<1>.

———————————

<1>
Ведомости ВС СССР. 1983. N 12. Ст. 175.

Положение
определяло правовые основы применения
уголовных показаний в виде лишения
права занимать определенные должности
или заниматься определенной деятельностью,
штрафа, общественного порицания,
конфискации имущества, лишения воинского
или специального звания.

В июле 1918 года была утверждена Временная инструкция, которая внесла ряд изменений и новых правил в систему заключения в стране. Эти изменения были введены с целью ужесточения контроля над заключенными и обеспечения безопасности общества.

Одной из главных нововведений инструкции было разделение заключенных на различные категории в зависимости от типа преступления и уровня опасности. Были определены особые меры для заключенных, совершивших преступления в сфере государственной безопасности, таких как шпионаж и саботаж.

Инструкция также предусматривала новые правила относительно условий содержания заключенных. Было введено строжайшее обращение и наказание в отношении лиц, совершивших насильственные преступления. Неисполнение преступниками заключенных требований и нарушение правил поведения в тюрьме также наказывались более строго.

Проведение рево

Основные положения временной инструкции от 23 июля 1918 года

Временная инструкция от 23 июля 1918 года представляет собой набор новых правил и положений, регламентирующих процесс заключения в тюремные учреждения.

Одним из основных положений инструкции является отмена секретного заключения и введение общих камер, где будут содержаться все заключенные независимо от совершенных преступлений. Это призвано обеспечить более честные и справедливые условия заключения и избежать злоупотреблений властью.

Другим важным положением является установление четкого режима дня в тюрьмах. Заключенные должны следовать строгому графику, который включает в себя установленные часы подъема, приема пищи, работы и отдыха. Это направлено на поддержание дисциплины и организации в тюремной среде, что способствует улучшению условий содержания заключенных.

Также, инструкция предусматривает контроль санитарных условий в тюремных учреждениях. Особое внимание уделяется поддержанию чистоты и гигиены, проведению регулярной уборки и обработке помещений. Это важно для предотвращения распространения инфекционных заболеваний и поддержания здоровья заключенных.

Временная инструкция от 23 июля 1918 года призвана улучшить условия заключения и обеспечить справедливость и дисциплину в тюремных учреждениях. Она ставит целью установление более гуманных и эффективных методов исправления преступников, а также защиту их прав и достоинства даже в тюремной среде.

Новые правила заключения в советской России

В начале 20-го века в советской России были введены новые правила заключения, которые оказали значительное влияние на систему уголовного правосудия. Эти изменения были реализованы во временной инструкции от 23 июля 1918 года.

Утверждение инструкции

В соответствии с этой инструкцией, заключение подвергались не только лица, обвиняемые в совершении преступления, но и те, кто подлежал аресту по политическим и идеологическим мотивам. Таким образом, она давала возможность правительству контролировать и репрессировать оппозицию.

Условия заключения

Инструкция также устанавливала условия заключения, которые включали надлежащую пропитание, одежду и медицинское обслуживание для заключенных. Кроме того, она предусматривала правила по обеспечению безопасности и контролю за заключенными.

Процедуры допроса и суда

В инструкции также содержались указания относительно процедур допроса и суда. Они включали правила, ограничивающие применение физического и психологического насилия в отношении заключенных, а также гарантировали право на защиту. По сравнению с предыдущими системами, эти новые правила были основаны на принципах справедливости и равенства перед законом.

Роль временной инструкции

Временная инструкция от 23 июля 1918 года оказала значительное воздействие на систему заключения в советской России. Она стала основой для разработки более детальных правил и процедур, которые впоследствии были введены в новом уголовном законодательстве страны. Эти изменения отразили стремление советского правительства к созданию справедливой и гуманной системы уголовного правосудия.

Состав и порядок осуществления заключения

В соответствии с временной инструкцией от 23 июля 1918 года, новые правила заключения вводились для обеспечения порядка и безопасности. Важно знать состав и порядок осуществления заключения, чтобы не нарушать установленные правила.

1. Отбор заключаемых

Отбор заключаемых осуществляется в соответствии с установленными критериями. В первую очередь заключение подлежат лица, совершившие тяжкие преступления против государства или общества. Решение о заключении принимается на основе доказательств и заслушивания стороны обвинения и защиты.

2. Место содержания заключенных

Заключенные могут содержаться как во временных местах заключения, так и в постоянных исправительно-трудовых учреждениях. Место содержания зависит от характера совершенного преступления, а также от меры наказания, назначенной судом.

3. Режим заключения

Режим заключения определяется в соответствии с преступностью и личностью заключенного. Во время заключения запрещается свободное передвижение, общение с другими заключенными без разрешения, а также нарушение установленного распорядка дня. Заключенные могут получать письма и посылки, но они должны проходить контроль и проверку на предмет наличия запрещенных предметов или информации.

Приведенные правила состава и порядка осуществления заключения являются основой для поддержания дисциплины и уважения к закону. Гражданам следует соблюдать эти правила и оказывать поддержку системе заключения для общих благ и безопасности общества. Вместе мы создадим справедливое и законопослушное государство.

Установление сроков заключения и режима содержания

Временная инструкция от 23 июля 1918 года вводит новые правила для всех заключенных, устанавливая сроки и режим их содержания. Она направлена на усиление контроля и обеспечение более строгих условий заключения.

Установление сроков заключения

Согласно инструкции, каждому заключенному устанавливается срок заключения, который определяется исходя из характера совершенного преступления и степени его общественной опасности. Учитываются также личные обстоятельства и поведение заключенного во время отбывания наказания.

Для осужденных к более строгим мерам воздействия, таким как лишение свободы сроком на несколько лет, устанавливаются более длительные сроки заключения. Временная инструкция также предусматривает возможность условного освобождения под определенными условиями.

Режим содержания заключенных

Инструкция вводит более строгий режим содержания для заключенных. Им запрещается посещение иностранных граждан, а также совершение любых действий, нарушающих общественный порядок и приводящих к конфликтам внутри тюремного учреждения.

Заключенным предоставляется возможность находиться на свежем воздухе в определенное время суток, однако их перемещение ограничивается строго определенными зонами. Более того, временная инструкция предусматривает усиление системы наблюдения и контроля за заключенными с целью предотвращения попыток побега.

Размещение заключенных и их контроль

В соответствии с Временной инструкцией от 23 июля 1918 года, новые правила заключения предусматривают особое внимание к размещению заключенных и их контролю.

Для обеспечения безопасности и поддержания порядка в тюрьмах, заключенные должны быть размещены в отдельных камерах или специальных блоках с учетом их характера преступления и степени опасности. Каждая камера должна иметь отчетливо видимый номер, а на дверях блоков должны размещаться соответствующие указатели.

Для контроля за заключенными необходимо их регулярно учет и инвентаризация. Такой учет должен включать данные о личности, фотографии, основные данные о преступлении и сроке, а также информацию о местах пребывания в момент регистрации. Такой учет заключенных должен проводиться при приеме и списании из тюрьмы, а также систематически через определенные промежутки времени.

Для облегчения контроля, на каждого заключенного должна быть выделена отдельная карточка, где будут фиксироваться все изменения и дополнительные сведения. Кроме того, должна быть введена система взаимосвязи и контроля между различными учреждениями исполнения наказания, чтобы информация о заключенных могла передаваться и обновляться вовремя.

Для усиления контроля за заключенными может быть использовано оборудование, такое как видеокамеры и металлодетекторы, а также системы электронного надзора при условии соблюдения требований закона и обеспечения прав заключенных.

В целях обеспечения безопасности как для заключенных, так и для персонала, необходимо строго соблюдать правила контроля и размещения заключенных, а также постоянно совершенствовать их с учетом новых технологий и методов.

Права и обязанности заключенных в соответствии с инструкцией

Инструкция от 23 июля 1918 года вводит новые правила заключения, которые предусматривают определенные права и обязанности для заключенных.

Права заключенных

1. Право на достойные условия содержания: Согласно инструкции, заключенные имеют право на чистое и сухое помещение, адекватное питание, медицинское обслуживание и доступ к гигиеническим принадлежностям.

2. Право на обращение с жалобами: Заключенные имеют право обращаться к администрации тюрьмы с жалобами на нарушения их прав или просьбами о предоставлении определенных условий содержания.

3. Право на образование и самообразование: Заключенным предоставляется возможность получить образование в тюремной школе или воспользоваться литературной лавкой для самообразования.

Обязанности заключенных

1. Соблюдать правила и ордеры: Заключенные обязаны соблюдать все правила и ордеры, установленные администрацией тюрьмы, включая установленный режим и порядок поведения.

2. Соблюдать чистоту и порядок: Заключенные обязаны поддерживать чистоту и порядок в своих ячейках и общественных помещениях тюрьмы.

3. Участвовать в трудовых занятиях: Заключенные обязаны принимать участие в трудовых занятиях, указанных администрацией тюрьмы, с целью занять их и обеспечить их социальной полезностью.

Эти права и обязанности являются основными нормами, которыми руководствуются заключенные в соответствии с инструкцией от 23 июля 1918 года.

Меры по обеспечению безопасности заключенных

1. Разделение заключенных

С целью обеспечения безопасности и предотвращения межзаключенческих конфликтов, все заключенные будут разделены по категориям и помещены в соответствующие отдельные помещения. Категории заключенных будут определяться исходя из характера и тяжести совершенных ими преступлений, а также других факторов, включая их поведение внутри тюрьмы.

2. Введение режима строгой дисциплины

Для обеспечения безопасности и поддержания порядка в тюрьме, будет введен режим строгой дисциплины. Все заключенные будут обязаны соблюдать установленные правила и распорядок дня. Любые нарушения будут строго наказываться соответствующими мерами, включая временное лишение свободы передвижения или наказание в виде физического воздействия.

3. Обеспечение постоянного наблюдения

Для предотвращения возможных инцидентов и обеспечения безопасности заключенных, в тюрьме будет организовано постоянное наблюдение со стороны сотрудников. Они будут следить за поведением и активностью заключенных, контролировать выполнение правил и режима, а также реагировать на любые нарушения или потенциально опасные ситуации.

4. Ввод системы постоянной идентификации

Чтобы гарантировать безопасность и избежать ошибок в идентификации заключенных, будет введена система постоянной идентификации. Каждому заключенному будет присвоен уникальный идентификационный номер, который будет использоваться при любом контакте с системой тюрьмы. Это позволит контролировать движение заключенных, отслеживать их пребывание в определенных зонах и своевременно выявлять любые попытки побега или подмены личности.

5. Повышение уровня физической безопасности

Для обеспечения физической безопасности заключенных и предотвращения возможных нападений или конфликтов, будут приняты меры по повышению уровня физической безопасности в тюрьме. Это включает установку дополнительных видеокамер и охранной системы, усиление физического барьера и контроль за доступом к тюремным помещениям.

6. Организация психологической помощи

Помимо физической безопасности, также будет оказываться помощь заключенным в психологической сфере. Организация психологической помощи поможет справиться с возможными психологическими проблемами, связанными с заключением, и предотвратить развитие конфликтов между заключенными. Заключенные будут иметь возможность получать консультации и поддержку от квалифицированных психологов, а также участвовать в специальных программных мероприятиях, направленных на развитие навыков межличностного взаимодействия и справление со стрессом.

Все эти меры направлены на обеспечение безопасности заключенных, предотвращение возможных конфликтов и обеспечение соблюдения установленного порядка в тюрьме. Безопасность и контроль – основные принципы, которые должны лежать в основе любой тюремной системы.

Организация медицинского обслуживания в учреждениях заключения

Временная инструкция от 23 июля 1918 года предусматривала новые правила заключения, включая и организацию медицинского обслуживания в учреждениях заключения. Данная инструкция придавала большое значение качеству медицинской помощи, которая должна была быть доступна и эффективна.

Одной из основных требований инструкции была обязательная наличность медицинских работников в учреждении заключения. Под их надзором должны находиться все заключенные, и им обязательно предоставляться необходимая медицинская помощь.

Медицинское обслуживание включало не только лечение болезней, но и предупреждение их возникновения. Медицинские работники должны были регулярно осматривать заключенных, ведя документацию о состоянии здоровья каждого. Необходимо было выявлять и диагностировать заболевания, а также предпринимать меры по их лечению и профилактике.

Для обеспечения эффективного медицинского обслуживания была введена система медицинского учета, включая составление медицинских книжек и картотек. В них должна была содержаться информация о диагнозах, проведенных медицинских процедурах, лекарствах и результатах лечения. Это позволяло врачам и медсестрам оперативно оценивать состояние здоровья заключенных и предлагать необходимые мероприятия.

Также, в учреждениях заключения должны были быть созданы условия для противоэпидемических мероприятий. Медицинская часть должна была обеспечивать санитарные нормы, проводить дезинфекцию и обработку помещений, контролировать состояние гигиены. Это позволяло предотвращать распространение инфекционных заболеваний среди заключенных и обеспечивать их безопасность.